И поглубже: Фотопроект о китайской провинции

Китай считается первой страной в мире по объему внутренней миграции. Основные два потока — переезд из центральных и западных областей на восточное побережье, где больше работы, и из деревень в города. За последние 40 лет доля городских жителей в Китае выросла с 18% до 59%. Население Пекина и Шанхая уже перевалило за 20 миллионов человек. Правительство страны начинает ограничивать урбанизацию, чтобы справиться с загрязнением, пробками и перегруженностью социальных служб.

— Я родился в маленькой деревне в провинции Хубэй. Люди здесь живут очень бедно и придерживаются крайне консервативных взглядов — мои родители мечтали, чтобы я выучился, нашел работу в офисе со стабильным доходом и жил лучше, чем они. Я не хотел их расстраивать: с отличием окончил школу и поступил на инженерную специальность в престижный университет в Пекине. Но я ненавидел то, что делал. Мне казалось, что я предаю настоящего себя.

В университете я был аутсайдером — пока не обнаружил, что с камерой в руках мне намного проще сходиться с людьми. Я чувствовал себя уверенным, приобретал ту связь с внешним миром, которой мне так не хватало. Я стал самостоятельно изучать фотографию и снял несколько документальных фотопроектов. В 2003 году во Франции заметили мои работы и пригласили меня в парижскую школу искусств.

Когда я приехал в Париж, он показался похожим на китайские мегаполисы вроде Пекина и Шанхая: такой же наводненный туристами вечно спешащий город. Но каждый раз, возвращаясь на пару дней в китайскую глубинку, где прошло мое детство, я замечал массу отличий. Медлительность здешней жизни очень раздражала, но именно китайские деревни вдохновляли меня фотографировать: я родился в такой деревне и хорошо понимаю этих людей. Они хаотичны, неотесанны и спонтанны. Им нет дела до искусства, духовности или тонких материй — они сосредоточены на своей собственной жизни. Они честны перед миром и объективом камеры. Таких сцен и героев не встретишь в Европе.

Фотографии из отдаленных деревень легли в основу моего проекта, который я решил назвать «Китайская страна чудес» (The Chinese Wonderland). Это метафора, которая демонстрирует непредсказуемость и нереальность жизни в Китае. Когда древние традиции соединяются с современным прагматизмом, появляется много сюрреалистичных образов и кажется, что люди живут в некой иллюзорной стране. Но, несмотря ни на что, я люблю эту страну и считаю ее чудесной.

Им нет дела до тонких материй, зато они искренние.

По моим фотографиям видно, как быстро меняется жизнь в Китае. Мне кажется, скоро во всей стране не останется нетронутого урбанизацией уголка. Несколько лет назад я отправился вглубь Китая, чтобы посмотреть, как живут этнические меньшинства в труднодоступных горных поселениях. Когда я добрался до деревни Бланг в провинции Юньнань, меня встретила группка местных женщин — почти все они были одеты в традиционные китайские наряды, но одна была в футболке с изображением Бейонсе. Может, эту футболку ей подарила дочь, а может, она сама купила такую в интернет-магазине — я так и не узнал. Но знаю, что интернет-магазины с кучей дешевых товаров и доставкой в любую точку страны точно изменили отношение китайцев к жизни и потреблению.

Сейчас в стране насаждается так называемая китайская мечта, созданная по образу и подобию американской мечты. Китайские лидеры призывают людей работать не покладая рук, добиваться успеха и покупать все, что им вздумается. Власти подстегивают строительство современных жилых комплексов, но цены на квартиры только растут. Купить одну из таких квартир и машину — значит осуществить китайскую мечту, и люди начинают буквально сражаться за материальные блага, забывая о моральных ценностях. Стариков и детей бросают в деревне, чтобы они не мешали зарабатывать деньги. Женщины отказываются выходить замуж за мужчин, у которых нет своей квартиры. Пропасть между богатыми и бедными с каждым годом становится все более ощутимой — те, кто проигрывает битву за недвижимость, остаются на обочине жизни.

Те, кто проигрывает битву за недвижимость, остаются на обочине жизни.

Как-то я проезжал через Куньмин и увидел несколько домов, стоящих посреди руин и кучи обломков. Эти дома будто уцелели во время военных бомбардировок. На самом деле это были остатки деревни Радужный Мост, на месте которой планируется строительство нового жилого комплекса. Жители деревни попросили меня сделать снимки их полуразрушенных домов в надежде, что это привлечет внимание СМИ и поможет им сохранить крышу над головой. Я прошелся вдоль куч строительного мусора и увидел мальчика, который нес искусственные цветы, чтобы хоть немного украсить свое жилье. Эта сцена поразила меня. Позже я отправил снимки журналистам, но это ничего не изменило — урбанизацию Китая так просто не остановить.

Пока китайцы стремятся заработать как можно больше денег и переехать в престижный новый район, в маленьких городах процветает производство подделок под антиквариат. Этим занимается и мой отец — создает позолоченные статуэтки Будды и традиционные украшения для храмов. Их свозят в деревни, где строят псевдоаутентичные храмы, парки и домики, чтобы нынешние владельцы квартир в стеклянных небоскребах и толпы европейских туристов могли приехать туда на выходные и посмотреть на «настоящий Китай». Это только усиливает ощущение иллюзорности, фарса и прагматизма, оставляя все меньше места для искренней веры.

Некоторые думают, что я намеренно показываю свою страну с худшей стороны — фотографирую уродство, бедность и разруху, чтобы очернить Китай и порадовать западных зрителей. Но это не так. Однажды я прочитал слова писателя Юй Хуа, который рассуждал о достоинстве. Он говорил, что некоторые люди видят достоинство только во внушительных банковских счетах, отполированных автомобилях и витринах роскошных магазинов, а некоторые замечают благородство в выражении лица и глубине глаз. Я не фотографирую жителей китайских деревень на потеху европейским зрителям — я фотографирую их, потому что я сам один из них. Я хочу запечатлеть их лица, жесты и эмоции без гламурных украшательств. Я пытаюсь показать искренность их жизни, пока есть такая возможность.

Работая над этим проектом, я лучше узнал свою родину. Многие открытия заставили меня полюбить ее еще сильнее, но некоторые изменения сильно огорчили. Эта смесь грусти и радости подталкивает меня продолжать изучение современной жизни Китая. Я начинаю сомневаться, что когда-нибудь поставлю точку в этом фотопроекте.