Фотопроект
Поехавшие: Рассказы эмигрантов в США
Фотограф Анастасия Макарычева провела в США два года. Она собрала рассказы эмигрантов и выяснила, стала ли Америка для них домом и что нужно делать, чтобы начать по-настоящему жить в новой стране.
Термин «культурный шок» предложил в 50-х американский антрополог Калерво Оберг. Это феномен, возникающий при переезде в другую страну, а также резкой смене окружения или образа жизни.
Оберг назвал таким шоком «следствие тревоги, которая появляется в результате потери всех привычных знаков и символов социального взаимодействия». Он часто усложняется информационным перегрузом, языковым барьером, скукой и тоской по дому.
Анастасия Макарычева
Фотограф из Нижнего Новгорода, до этого — корреспондент. Училась в школе «Докдокдок» и на курсе Артема Чернова. Публиковалась в The Washington Post, «Российской газете», «Новой газете», «Русском репортере», «РБК».
— Три года назад я переехала в США. Спустя полгода решила зарегистрироваться в вайбере, и почти сразу мне пришло сообщение: «Откуда ты здесь? Ты же умерла…» Писал мужчина по имени Джордж — выяснилось, что недавно он похоронил свою тетю, и ее номер телефона теперь стал моим. В сообщении была доля правды и для меня: переезд в другую страну отчасти похож на смерть.
Гольф-поле в городе Либертивилль, Иллинойс. «Америка для меня как Марс, — говорит Андрей. Он переехал в США из-за работы жены. — Здесь совсем другая жизнь. Сложно иногда, но зато появляется много времени на себя и на творчество. Я, например, начал писать книгу»
Вероника приехала из России два года назад. «Переезд был вынужденный: закон, который муж охранял, начал работать против него в угоду преступникам. От решения улетать до взлета прошло три дня. Мне тяжелее всего было расставаться со статусом, зарплатой и ощущением себя. Это самое сложное — стереть себя всю и осознать себя заново в новых условиях, найти себя здесь, осознать себя другой, за рамками тех благ. При любом переезде ты остаешься как будто голым, нужно заново одевать себя»
Офисное здание в пригороде Чикаго. У тех, кто приезжает работать или учиться, адаптация обычно проходит легче
Николай приехал из России пять лет назад. В этом году окончил школу и собирается продолжать учебу в Америке. «Сначала было очень непривычно. Казалось, что ты лучше, чем другие, потому что многие об этом мечтают — и вдруг мечты, которых у меня самого и не было, исполнились. В голове сразу появилась прекрасная картинка, как я тут буду жить. Я совсем не думал о том, что оставлю в России: одноклассники, друзья, дом — я осознал, что они уже в другой жизни, только когда пошел в школу. Было трудно привыкать к новой культуре, сложно понять, кто тебе настоящий друг, — здесь есть вежливость ради вежливости. А язык мне легко дался — наверное, потому что я приехал в двенадцать лет»
Школьный стадион в пригороде Чикаго. Даша приехала в США четыре года назад, сейчас учится в университете. «Когда мы собирались, то брали самую красивую одежду. Туфли на высоких каблуках, рубашки для школы, черные брюки, платья в пол. Футболки и джинсы отдала друзьям — они мне звонили благодарить. Ничего из этого я ни разу не надела. Я училась в старших классах в огромной школе — перемена пять минут, нужно успеть добежать из одной аудитории в другую. Какие уж тут каблуки! Думала: „Да, сейчас бы эта футболочка пригодилась“. Времени завести друзей не было — я постоянно была на телефоне, переписывалась с друзьями из Украины»
Яна приехала из Беларуси полгода назад. «Я встречалась с американцем, а потом вышла замуж. До встречи с мужем вообще никогда не думала переезжать в Америку. Я совсем не скучаю по березам — мой дом здесь. Меня ждал любимый человек, и я знала английский язык. Моя мечта — написать учебник для эмигрантов. Такой учебник, который расскажет, что английский — это не страшно. Я знаю очень много людей, которые живут здесь десятки лет и не разговаривают. Очень хочется им помочь»
Вернон-Хиллз, Иллинойс
Альбина в США пять лет. «У мигрантов есть две крайности. Одна — старое забыть и попытаться стать американцем. Но кто мы тогда вообще? Так мы теряем свою идентичность. Вторая — закрыться в своей субкультуре и жить в ней. И то и другое — тюрьма. Есть золотая середина. Да, принятие другой культуры болезненно, потому что предполагает отмирание чего-то своего. Но если ты через это пройдешь, то сможешь полноценно жить здесь без мучительной ностальгии». Недавно Альбина с мужем и дочкой вернулась в Россию: у мужа закончилась студенческая виза. Два сына Альбины остались в Америке
Вернон-Хиллз, Иллинойс
В Иллинойсе, где я жила, с февраля по ноябрь гремят грозы и круглый год дуют ветра — так и обещали статьи, которые я читала перед переездом. Но ни в одной из них не было предупреждения, как может быть сложно без знания английского языка (в школе и университете я учила немецкий), без близких, без друзей и без работы. Я понимала, что Штаты не навсегда: проект мужа рассчитан на пару лет, а потом мы можем вернуться. Но это не помешало мне на несколько месяцев потерять себя.
Тогда я не знала, что это ощущение называется культурным шоком. Что сначала в нем происходит «медовый месяц», потом притирка, потом реинтеграция — и только тогда можно адаптироваться к новой среде. Мой проект «Обнуление» — попытка понять, как пройти этот процесс наименее болезненно. Это истории людей, которые переехали в Америку из разных частей планеты.
Переезд в другую страну отчасти похож на смерть.
Бассейн в городке Виллинг, штат Иллинойс. Для многих приезжих такие места — способ найти общение
Канун Рождества в квартире семьи из Индии. Они готовились к празднику заранее: нарядили елку, украсили стены, выучили рождественские песни
Комната в доме семьи из Ирака. Палатайн, Иллинойс
Балсам девять лет назад приехала из Ирака с мужем и двумя дочерьми. В своей стране работала учителем географии, сейчас шьет одежду на заказ. Мать и сестра Балсам остались в Ираке. Арабское телевидение для нее — напоминание о прошлой жизни. «Мы уехали из-за войны. Год жили в Алжире, потом Америка приняла нашу семью как беженцев. Я не знала английского языка, не могла водить машину, мои дети и муж утром уходили, а я оставалась дома одна, смотрела в окно на снег и плакала»
Для Лианы, которая приехала из Украины полтора года назад, самым трудным было расстаться со своей коллекцией цветов — их пришлось отдать родственникам. Она взяла с собой фотографии фиалок
Анируд приехал из Индии три года назад. «Я в Штатах по рабочей визе. Самыми сложными были первые два года: друзей нет, все новое. Самое главное — не оставаться дома, надо выходить, общаться с людьми. Тогда и английский станет лучше, и знакомые появятся, и уверенность в себе. Я, например, после работы хожу играть в футбол»
Парковка в городке Вернон-Хиллз, штат Иллинойс. Машина в США — необходимая вещь: общественный транспорт развит мало, без авто сложно добраться даже до продуктового магазина
К быту тоже нужно привыкать — например, в Штатах многие пользуются общими прачечными. Там стоят стиральные и сушильные машины, а чтобы начать стирку, нужна специальная карточка. Эта прачечная располагалась на цокольном этаже дома, где я жила
Парк около Детройта, Мичиган. Ирина приехала в США десять лет назад. «Первые два года я выходила на улицу, смотрела в небо, видела там самолеты и думала: „Я могла бы быть в одном из них. Могла бы лететь домой, в Санкт-Петербург“. Было так тяжело — ни языка, ни работы, ни друзей. Всему надо учиться заново. А два года спустя мы поехали в Питер, и через несколько дней я сказала мужу: „Знаешь, я уже так хочу домой“ — имея в виду Америку»
Дина жила в Украине, начала приезжать в США в 90-х. Несколько лет назад перебралась в Америку окончательно. «Адаптации у меня почти не было — я часто здесь бывала до переезда. Сначала приезжала, чтобы увидеть внуков, потом появились правнуки. Но я не могу сказать, что Америка — мой дом. Я не знаю, где он»
Вернон-Хиллз, Иллинойс
Горы Сьерра-Невада из иллюминатора самолета
Рахим и его жена Нагхам — из Ирака. В США они с четырьмя сыновьями бежали от войны несколько лет назад. «Самая большая сложность — язык, — говорит Рахим по-арабски, а его старший сын переводит. — Дети выучили английский, а у меня нет такой возможности: нужно кормить семью. Я скучаю по друзьям, по родственникам, но совсем не скучаю по страху и смерти, которые были там. Как только мы вышли из самолета, я понял, что мой дом здесь»
Бланка живет в США двадцать один год. Приехала с мамой из маленького мексиканского городка. «Мне было восемнадцать лет. Сначала я пыталась учиться, но нам нужны были деньги, и пришлось работать. Первые десять лет были по-настоящему сложными — я просыпалась и думала о доме в Мексике. Иногда я пряталась, чтобы никто меня не видел, и плакала. Я не была счастлива здесь. А потом я вдруг осознала, что моя жизнь уже давно в Америке: и сын, который родился тут, и работа. Сейчас все хорошо»
Амер приехал из Сирии больше года назад. Сейчас он живет у брата, который давно перебрался в Америку, — учится в колледже и собирается найти работу. «Я попал в Америку как раз перед тем, как для сирийцев закрыли границу. На самом деле я давно уже жил в Саудовской Аравии, а в Сирию приехать не могу, ведь если пересеку границу, меня арестуют. Там сейчас ужасно: разрушенные дома, взрывы. Страшно. Но мой дом все равно там, в Сирии»
Клеманс приехала из Франции год назад из-за работы мужа. «Во Франции я много работала. Я общалась с разными людьми каждый день, писала письма, звонила клиентам, у меня были встречи. Когда приехала сюда, все поменялось. Я превратилась в ноль: не могла говорить, не было работы, не было друзей. Все время одно чувство — одиночество. Мне пришлось стать другим человеком. Я пошла учить английский, пытаюсь понять новую культуру. Когда вы приезжаете в другую страну, вам нужно проделать огромную работу над собой. Мой муж просто продолжил жить той же жизнью, но в другой стране. Я думаю, ему сложно до конца понять то, что чувствовала я. Америка мне нравится, но я точно знаю, что мой дом — Франция. И я туда вернусь»
Сарита приехала из Индии три года назад из-за работы мужа. «Я переехала в Чикаго зимой. Ты знаешь, зима здесь холодная. Был ноябрь — самое темное время года. И ноябрь встретил меня снегом. Я все время проводила дома, никого вокруг не знала, потому что не выходила никуда, кроме магазинов. Я все время тосковала по дому. Только весной я начала общаться с людьми, начала жить. Спустя полгода»
Юрий приехал из Ростова в 2000-м. Через полгода к нему прилетели жена и пятилетняя дочь. «Я на работе играл в игру BioForge. Там человек просыпается на какой-то планете — и ничего не понимает. Никого нет. Какой-то голос сверху что-то говорит. И человек пытается разобраться. Я попал в аэропорт Чикаго, и это было похоже на BioForgе: непонятные существа разговаривают на чужом языке. Сначала было очень интересно: новые люди, хорошая работа в Сан-Франциско. Но все равно это чужая страна, другая культура. Сейчас мы живем в своем мирке, ощущения дома до сих пор нет. Я надеюсь вернуться, но жене здесь очень нравится — поэтому вопрос завис в воздухе»
Ирина приехала из Украины три года назад. Получила рабочую визу, позже вышла замуж за сокурсника, который устроился на работу в Штатах годом раньше. Сейчас в отпуске по уходу за ребенком. «Я так скучала по дому, по родным, по близким! Крышу сносило. А еще сложно было без машины. Вот магазин, он рядом, но добраться до него пешком или на велосипеде не получится: между нами хайвей. Сейчас мне хорошо здесь — мой дом там, где моя семья»
