Спасибо за хрупкость

Фотография может служить терапией — например, когда приближается смерть близкого человека. Подобные «терапевтические» проекты из года в год появляются в самых разных точках планеты, и, несмотря на разницу географий и культур, все они в чем-то похожи: сценарием с предсказуемым финалом и кадрами, балансирующими между надеждой и отчаянием.

Портреты пожилого отца Ричарда Аведона, история Миреллы, ухаживающей за больным мужем в серии Фаусто Подавани, пронзительная драма о последних днях теряющего память родственника Филипа Толедано, документация финала больных раком родителей Нэнси Боровик. Практически ежегодно проекты прощания можно найти среди призеров больших конкурсов, включая World Press Photo, — потому что тема смерти универсальна. О ней, как и об ушедших людях, просто нужно помнить.

— Когда вы впервые видите работы из серии «Спасибо, мама», то вряд ли сразу поймете, о чем идет речь. На фотографиях — две женщины на фоне природы, почти полностью обнаженные. На видео — их беседа, записанная без звука. Кроме портретов в серии также есть изображения предметов и локаций, скорее всего, как-то связанные с личностью героинь: птицы, цветы, постель. Эти две женщины — моя мама и я. Проект — о наших запутанных и напряженных отношениях. Снимать его я начала, когда у мамы диагностировали неизлечимое заболевание.

Думаю, что есть три вопроса, представляющие для меня значимость в этой истории. Что нам с мамой нужно успеть сказать друг другу? Что делать? Чем мы еще можем поделиться? Так как время было нашим главным врагом, первый из этих вопросов казался самым острым. Оставшись наедине в пустом доме во французской глуши, мы фотографировались, и близость между нами росла, но вместе с ней на глазах прогрессировала и болезнь. Наблюдать за этим процессом оказалось тяжелее всего.

Признаюсь, такого близкого контакта с мамой у меня раньше никогда не было, и проект стал самым наполненным смыслом событием в моей жизни. Для нас обеих это был вопрос выживания, сопротивления. С первого кадра ни она, ни я не остались прежними.

С первого кадра ни она, ни я не остались прежними.

До первой публичной демонстрации проекта «Спасибо, мама» я не думала о том, каким его увидят зрители. Сначала я фотографировала исключительно для нас двоих. Сейчас, когда снимки опубликовали в СМИ и показали на выставках, я понимаю, что люди увидели в наших фотографиях отражение собственных историй: зрители делились личным опытом, оказывали поддержку.

По сути, это же безумие — сколько незнакомцев вдруг увидели в проекте себя. Трагедия одной семьи стала трагедией многих. Понимание этого дает мне силы и помогает найти смысл в том, чем я занимаюсь. И мне важно продолжать делать это и дальше.

То, что проект о маме строился вместе с ней самой, имело и терапевтический эффект. Мы снимали как жизнь, так и приближение смерти.

В теле, особенно обнаженном, есть свое особенное ощущение правды. И именно таким — правдивым, честным и прозрачным — я хотела видеть проект. У меня не было цели показать какие-то эстетические стороны — важнее была откровенность. И именно в несовершенстве удалось найти поэзию и искренность.

Противопоставление тел двух женщин, 63- и 28-летней, — контраст болезни и здоровья, живой и умирающей.

Мам, спасибо за хрупкость.