Опыт

10 любимых фотографий Дениса Синякова

По просьбе Bird In Flight российский фотограф Денис Синяков выбрал из своего архива 10 любимых фотографий и объяснил, за что они ему нравятся.
Денис Синяков 38 лет

Фотограф и видеограф. Родился в Обнинске Калужской области, живёт в Москве. Окончил Московский государственный технический университет им. Баумана. Более 10 лет работал штатным фотографом агентств AFP и Reuters, с 2012 года — фрилансер. Последнее время занят по большей части собственными фотопроектами и документальным кино. Публиковался в Der Spiegel magazine, Helsingin Sanomat, на сайтах «Медуза», CNN, Al Jazeera, GEO, «Вокруг света» и других. Репортаж о путешествии по рекам севера России вышел на телеканале «Дождь». Сотрудничает с агентствами Redux, Cosmos и N-OST и организациями Greenpeace и Sea Shepherd.

5 апреля 2011 года. Афганистан, провинция Гильменд

Тогда я ещё работал в Reuters. Меня прикомандировали к Medevac (подразделение ВВС США, занимающееся медицинской эвакуацией. — Прим. ред.). В нашей части было четыре медицинских «Апача» и четыре вертолёта прикрытия «Блекхок». Мне выдали рацию, и как только я слышал позывные диспетчера: «Medevac!», то должен был за 30 секунд успеть собраться и запрыгнуть к медикам. Через три минуты вертолеты уже были в небе.

Поначалу, как пытливый фотограф, я не пропускал ни одного вылета, включая ночные, несмотря на то, что в кромешной тьме снять что-то приличное шансов немного. Но мне повезло в первую же ночь. Наш вертолёт доставил раненого в полевой госпиталь, и медик возвращался обратно, надев прибор ночного видения. Обычно вертолёт прикрытия не садится, а кружит над местом, но в этот раз он сел позади нашего, а луч его носового прожектора вырисовал прекрасную тень на стене госпиталя. Я летал ночами потом ещё несколько раз, но ничего подобного больше не случалось.

denis-sinyakov-10-photos-01

19 сентября 2013 года. Международные воды Баренцева моря

Спецназ ФСБ штурмует корабль «Гринписа» «Арктик санрайз» после акции протеста у платформы Приразломная, в то время как активист «Гринписа» Фрэнк, подняв руки, пытается помешать вертолёту сесть на палубу. Через несколько секунд почти вся команда выбежит на палубу ему помогать. А ещё через пять дней Следственный комитет обвинит всех нас в пиратстве, карманный суд отправит в СИЗО Мурманска, а затем в «Кресты» (следственный изолятор в Санкт-Петербурге. — Прим. ред.).

Штурм длился четыре минуты, и я успел сделать 99 фотографий, прежде чем меня уложили на холодную палубу и отобрали камеру.

Фотографии писались на две карты памяти, и только через 20 месяцев Следственный комитет, закрыв дело, вернул то, что было незаконно изъято. Точнее, вернули вторую карту, а первая ушла одному жёлтому прокремлёвскому сайту, на котором спустя месяц после ареста появились найденные на борту личные фотографии членов команды и фотографии, снятые мной во время штурма, но этой там не было. Я тогда очень расстроился, думая, что она не получилась, да и вообще не надеялся когда-нибудь увидеть эту съёмку.

denis-sinyakov-10-photos-02

23 апреля 2013 года. В деревне Холуй случилось очередное половодье

Село затапливает практически ежегодно, и местные относятся к этому как к своего рода достопримечательности. Организовывают лодочные переправы и зазывают туристов.

Вода подошла вплотную к единственному высокому месту в селе — к церковной ограде, и люди без сапог пытались пробраться по ней не замочив ног. Обычные люди шли и шли. И вдруг появился участковый в лакированных туфлях. Он прибыл на лодке из другого места и явно не подготовился.

Это фотография про терпение. Я вообще люблю ждать и втайне завидую тем, кто может навскидку снять шедевр.

denis-sinyakov-10-photos-03

6 июня 2014 года. Спугнутая мной ласточка пытается вернуться в гнездо, свитое в заброшенном деревенском доме у реки Вычегда

Два последних года я снимаю историю про ушедшую речную цивилизацию в России. Вдоль рек стояли живые, богатые деревни, а сейчас всё исчезло и реки мелеют.

Заходишь иногда в избу, а люди как будто за водой вышли. Старые фотографии на стенах, открытки с поздравлениями к праздникам в трюмо, посуда на столе. Как будто это всё декорации к какому-то важному фильму, а это просто ушедшая культура оставила наследие, которое и само исчезнет в ближайшие годы.

denis-sinyakov-10-photos-04

4 апреля 2010 года. Боровск, Калужская область. Ночная пасхальная служба в церкви XVI века постройки

Когда я был маленьким, бабушка брала меня иногда на пасхальную службу, и всегда мне хотелось там спать — ночная же. Но все стояли. В этом храме детям разрешали прикорнуть, даже стелили им на полу, а те просили их непременно разбудить к освящению куличей и яиц. Там собрались очень набожные и искренне верующие. Всё было по-честному, и нашёл я это место достаточно случайно.

До этого я много лет подряд снимал большие церковные праздники в Черноостровском монастыре в Малоярославце, общался с сёстрами, которые воспитывали там девочек-сирот. Место стало мне родным. Затем монастырь отстроился, разбогател. Дважды прилетал Путин, трапезничал с девочками. С каждым годом попасть туда становилось всё сложнее, несмотря на знакомство с игуменьей.

В конце концов однажды оказалось, что вход на пасхальную службу только по пригласительным.

У ворот выстроилась очередь из меценатов, парковка была занята дорогими машинами. Я развернулся и поехал в Боровск, в другой мой любимый город, и как раз к полуночи оказался в этой церкви. Я агностик, но если Бог и есть, то быть он должен непременно там.

denis-sinyakov-10-photos-05

7 января 2009 года. Рождественская служба в храме в карпатской деревне

Мне очень захотелось включить в десятку что-то из Украины и тем самым передать украинцам свой низкий поклон.

Я обожаю Украину, а Карпаты в особенности. Несколько лет подряд я приезжал туда снимать рождественские колядки и каждый раз поражался тому, что традиции там крепки и существуют не на потеху многочисленным туристам. Просто так жили и живут до сих пор. Мужчины-гуцулы ходят с песнями от дома к дому, собирают пожертвования, а на двери церкви висит отчётность, на что потратили предыдущие.

Будь это в моих силах, я бы вырезал последние два года болезни и безумия моей страны и оказался бы опять в 2009-м в избе большой украинской семьи, которая не садилась за праздничный рождественский стол тебя не дождавшись.

denis-sinyakov-10-photos-06

23 февраля 2013 года. Узбекское кафе на севере Москвы

Таких много на окраине. Мигранты из Средней Азии собрались отметить День защитника отечества. В кафе набилась масса народа, от обычных работяг с Мытищинской ярмарки до их боссов. Выступала народная артистка Узбекистана Фаришта и две девушки-танцовщицы. Артисты достаточно много заработали — гости, пьянея, оставляли девушкам всё более крупные купюры.

До этого момента, а я долго снимал мигрантов в России, я был уверен, что почти все деньги они стараются отправить на родину.

Но тут я стоял с открытым ртом и думал, в какой момент меня вышибут из заведения. Боссы и крепкие парни рядом были явно недовольны моим присутствием, но Фаришта всем дала понять, что я с ней — изначально мне нужно было снять для «Огонька» семейный портрет Фаришты и её клавишника Хуршеда.

Девушку привезла её мать. В перерывах она забирала все деньги и наливала ей стопку, пряча бутылку под столом — в кафе водка стоила дороже. Я снимал, пытался прочесть мысли девушек и был почти уверен, что они думали о том, кем бы они могли быть и на каких сценах выступать, сложись их жизнь чуть удачнее.

Эта фотография напоминает фильмы Альмадовара. Точнее, женщина, что постарше, — одну из его героинь. «Всё о моей матери», кажется.

denis-sinyakov-10-photos-07

3 марта 2012 года. Москва. Оксана, Анна и Ирина из украинской группы Femen готовятся к акции на избирательном участке

Не было сомнений, что голоса на президентских выборах посчитают так, как нужно, и Femen решили устроить перформанс: украсть урну с бюллетенями и передать её Путину. Мол, чего мелочиться и заниматься организацией каруселей и вбросами, берите сразу урны себе.

Бекстейдж всегда даёт больше в понимании сути вещей, и, как правило, он всегда интереснее самого действия. Я помню, как обсуждали, что за Femen стоят украинские политтехнологи и депутаты, какой-то бизнес. А оказалось, что еду они покупают в обычном ларьке, сняли комнату в самом дешёвом хостеле, где в фойе мужики в трениках тыкают в пульт, переключая каналы с ОРТ на НТВ и обратно. Не имеют ни адвоката, ни группы поддержки, которая носила бы им передачки.

За эту акцию, проведённую на избирательном участке, на котором только что проголосовал Путин, девушки получили от 5 до 12 суток ареста.

denis-sinyakov-10-photos-08

17 августа 2015 года. Чернобыльская зона

Розалия Ивановна, в прошлом учитель русского, украинского и немецкого языков — единственная жительница в отселённой деревне. Она боится электричества, после того как её подруга сгорела при пожаре после короткого замыкания, поэтому в доме нет света. Стены её избы покрыты сажей от дымящей печи, но на них невероятно красивые картины, впрочем, тоже все в саже. На самой печи сушатся подгнившие груши-паданцы. Она не получает пенсии. Стесняется своих зубов, прикрывая рот при разговоре. На столе лежит биография Горбачёва, фотография Ласточкиного гнезда и её стихи, которые она пишет на клочках бумаги. Стихи про любовь, а мужа у неё никогда не было.

Здравствуй!
Ты пришёл,
И за окном
Дождь пошёл.
Я посмотрела
В твои глаза.
Блеснула молния,
И расцвела весна.

Наивно? Ещё как. Но именно после знакомства с ней я точно решил, что начну снимать документальное кино.

denis-sinyakov-10-photos-09

11 ноября 2014 года. Москва, кабинет Михаила Горбачёва

Журнал Der Spiegel попросил меня снять портрет Михаила Сергеевича Горбачёва, предупредив, что после приёма медикаментов лицо Горбачёва несколько изменилось, и он больше не позволяет себя фотографировать. Добавили, что они хотели бы тем не менее видеть его в журнале, и при этом не больным пожилым человеком. В общем, придумай что-нибудь.

Я считаю Горбачёва великим человеком и всегда пасую перед такого масштаба личностями, а тут ещё это «придумай что-нибудь». И интервью назначили в скучном белом кабинете, совершенно невыразительном. Я притащил с собой кучу света, надеясь всё это установить, но

Михаил Сергеевич сказал: «Теперь я получаюсь на фотографиях похожим на бульдога, так что нечего меня снимать».

Это была одна из самых сложных моих съёмок. Мне хотелось показать его одновременно Горбачёвым-политиком и в то же время Горбачёвым-мужем. Он сам всегда говорит, что у него было две настоящие любви: Раиса Максимовна и большая политика.

Всё интервью я прослушал, не сняв ничего интересного, и практически отчаялся, но уже на выходе уговорил его на секунду показать мне свой кабинет, ведь я знаю, что большой портрет его жены висит именно там. Я забежал, Михаил Сергеевич на секунду сел. Какой уж там свет!

denis-sinyakov-10-photos-10

Новое и лучшее

36 943

8 450

10 252
10 505

Больше материалов