Жажда крови: Фильмы Василия Цаголова

Пустой город и полный желудок

«Молочные сосиски» Василия Цаголова — один из немногих фильмов украинских художников. Работа, созданная в середине девяностых, во многом опередила свое время, затронув вопросы сконструированной реальности и влияния телевидения на общество.

Фильм рассказывает о маньяке, который работает психиатром и консультирует влюбленные пары. Создавая провокационные криминальные истории внутри картины, Цаголов снимает фильм-пародию на весь западный популярный «криминальный» кинематограф девяностых годов. Он создает альтернативную реальность, где есть место почти марвеловским героям и антигероям.

Актерами выступают участники художественного сообщества тех лет — художники, галеристы, критики и директор галереи «Бланк Арт» Александр Бланк. Фильм не претендует на чистую актерскую игру, поэтому в нем нет переигрывания и фальши. Даже молочные сосиски, показанные в качестве человеческих внутренностей, смотрятся естественно и на своем месте. Киев Цаголова совершенно не похож на сегодняшнюю столицу: практически пустой, зеленый, лишенный автомобилей город становится идеальным пространством для насыщенного криминального сюжета.

Слова и кровь

Криминальная тематика и сконструированная история легли в основу многих работ Цаголова второй половины девяностых — начала нулевых. Так, на Фестивале современной скульптуры в Братиславе в 2000 году художник «сконструировал» сцену насилия. Недалеко от локации фестиваля он разместил два автомобиля с гипсовыми манекенами внутри — их он вымазал красной краской. Инсталляция имитировала автомобильную аварию, якобы вызванную бандитскими перестрелками. Рядом с машинами ходили актеры, исполнявшие роль очевидцев и пересказывавшие прохожим историю события. Сам Цаголов сыграл корреспондента, который просил прохожих прокомментировать случившееся. В итоге большинство людей принимали на себя роль очевидцев и пересказывали придуманный актерами сюжет, добавляя туда свои подробности, будто сами видели все воочию.

Цаголову свойственна работа сериями, в которых разворачивается единый сюжет. Это происходит в фотографических сериях «Мир без идей» и «Криминальная неделя», в живописной серии «Резина чувств». В последней автор создает работы, которые на первый взгляд напоминают американские комиксы: криминальные разборки, автомобильные аварии, «порнографические» сцены. Цаголов дополняет их текстом, размещенным внизу. Кажется, что текст может объяснить содержание картины. Но часто он создает новое поле для размышления, способное запутать зрителя окончательно.

Криминальная тематика и сконструированная история легли в основу многих работ Цаголова второй половины девяностых — начала нулевых.

Для украинского искусства девяностых редки авторские концепции и художественные тексты. Во многом искусство того времени — интуитивное. Василий Цаголов — практически единственный, кто осмыслил свою практику и показал зрителю ее логику. Сам автор говорил, что в какой-то момент ему было важно объяснять свое искусство, а из-за неразвитой критики никто другой не мог этого сделать.

В чем правда, брат

Важной для творчества Цаголова стала идея «твердого телевидения», заключавшаяся в предположении нематериальности мира и того, что мир — твердая биологическая фикция. «Осознание мира и реальности как твердой объемной телетрансляции, а реального пространства — как телевизионного позволяет открыть в себе телепрототип или телеперсонажа и, как следствие, позволяет работать в пространстве твердого эфира более органично. Таким образом, открывший для себя „твердое телевидение“ избавляется от раздвоения и переживания мнимого — для него судьбы, приключения и поступки лишь череда визуальности, призванная хоть как-то обогатить этот, лишенный какого-либо смысла, бесконечный сериал», — писал Цаголов.

Василий Цаголов — практически единственный, кто осмыслил свою практику и показал зрителю ее логику.

Поиски границ реального и фиктивного он продолжил в видео «Теленовости» и инсталляции «Студия твердого телевидения». Возвращаясь к живописи, на полотнах автор оставляет белые пятна, похожие на телевизионный глитч. Сегодня работы Цаголова идеально ложатся в концепцию постправды и постоянной лжи медиа.

Тема криминала и эстетика насилия в его практике тоже обрели новую форму. Место бандитских разборок заняли символическое и эмоциональное насилие, международные конфликты, теракты, социальное и государственное угнетение.

Сегодня работы Цаголова идеально ложатся в концепцию постправды и постоянной лжи медиа.