Беспорядок вещей. Интересные времена на Венецианской биеннале

Венецианская биеннале обладает особым статусом в мире искусства, схожим и с кинопремией «Оскар», и с Евровидением: участие в основном проекте невероятно престижно для любого художника, а национальные павильоны порой имеют не меньше дипломатического веса, чем выступления на трибуне ООН. В этом году крупнейший арт-форум с темой-проклятием «Чтоб ты жил в интересные времена!» с лихвой воплотил эти аналогии — как минимум для украинского художественного сообщества.

Искусство и альтернативные факты

Объявленная в прошлом году тема биеннале вызывала определенный скептицизм, особенно после слишком необязательной и пестрящей декоративным искусством выставки Viva Arte Viva в 2017 году. Однако проект американского куратора Ральфа Ругоффа не просто сделал срез актуальнейших общественных, политических и культурных процессов, но и предложил своеобразный комментарий высказываниям предыдущих кураторов (среди прочего, не взяв работы умерших художников).

Традиционно основной проект биеннале проходит на двух локациях — в Центральном павильоне и в Арсенале. Чтобы подчеркнуть множественность интерпретаций современности, куратор разделил свою выставку на две — «Пропозицию А» и «Пропозицию Б», в рамках которых одни и те же художники были представлены работами, открывающими их творчество с совершенно разных сторон. Например, британский художник Эд Аткинс разместил в Арсенале («Пропозиция А») огромную инсталляцию со сгенерированными на компьютере рыдающими лицами детей и взрослых, призванными протестировать границы нашей эмпатии, в то время как по Центральному павильону («Пропозиция Б») развешаны его графические работы из серии BLOOM, где автор изображен в виде тарантула на разных частях человеческого тела.

Одни и те же художники были представлены работами, открывающими их творчество с совершенно разных сторон.

Много работ было посвящено состоянию медиа, в частности тому, как они влияют на формирование расовой и гендерной идентичности. Американский художник Калил Джозеф показал несколько мультиканальных видео из проекта BLKNWS — это «эфиры» фиктивной одноименной телекомпании, где речи Мартина Лютера Кинга и Майи Энджеллоу перемешаны с ютуб-роликами американских альт-райтов и реальными выпусками новостей, посвященными расовым конфликтам в США. Занель Мухоли из ЮАР продемонстрировала серию автопортретов, которые она делает каждый день для того, чтобы «показать один год из жизни черной лесбиянки в ЮАР». Американка Мартин Гутьерез предстала в виде ацтекских демонов-гермафродитов, «проповедовавших» очищение от порока через максимальную ему открытость.

В основном проекте много внимания уделено геополитике. Ливанский художник Лоуренс Абу Хамдан создал видеоинсталляцию, где на восьми экранах демонстрировались снятые на телефон столкновения между палестинцами и израильтянами на Голанских высотах в 2011 году. Турок Халил Алтиндере возвел на территории биеннале павильон для беженцев под названием Neverland. Швейцарско-исландский художник Кристоф Бюхель и вовсе выставил судно, которое в 2015 году затонуло у побережья Ливии с сотнями нелегальных мигрантов на борту (хотя без активной медиаподдержки зрителю этот объект вряд ли удалось бы различить — так хорошо он вписался в заброшенную верфь Арсенала).

Проект Ругоффа при всей его самоценности также стоит рассматривать в диалоге с биеннале 2015 года, где куратор Окуи Энвезор предлагал анализировать современность как акт переживания — «чтения» — книги «Капитал» Карла Маркса. Однако если у Энвезора картина мира подчинена рациональным законам и объясняется хоть и нестандартно, но весьма рационально, Ругофф обильно черпает вдохновение из всего, что произошло с тех пор, — и, как следствие, рациональностью не ограничивается. Интересные времена — это и про внутренние миры, и про виртуальные, и про фейковые.

Интересные времена — это и про внутренние миры, и про виртуальные, и про фейковые.

Бессмысленные мечтания

Отбор проектов для украинского представительства в Венеции и на Евровидении почти каждый раз становится отдельным новостным поводом. К счастью, в отличие от выступления MARUV на Евровидении-2019 проект коллектива «Открытая группа» все же состоялся, хоть и частично. Пролет самого большого самолета в мире — Ан-225 — над Джардини в день открытия биеннале так и не произошел, но «миф» о нем будут полгода рассказывать в национальном павильоне на территории Арсенала.

То, чего нет, можно интерпретировать очень по-разному: как нарушение регламента отбора, растрату государственных средств на заведомо невыполнимый проект или остроумную институциональную критику. Но на неподготовленного зрителя украинский павильон едва ли производит впечатление, соразмерное амбициям кураторов. В его центре стоит экран, на который проецируются невнятные изображения жесткого диска (со списком всех желающих вписать свое имя в проект), а также видео, записанные или транслируемые из Джардини. По периметру расставлены столы, за которыми история реализации проекта пересказывается перформерами от имени разных сторон — художников, представителей «Авиалиний Антонова», Министерства культуры, оппонентов. Даже если абстрагироваться от всей скандальности и предположить, что «Мрія» и не должна была пролететь, сам пересказ «мифа» реализован очень посредственно. Чтобы конкурировать за традиционно короткое внимание фестивальной публики, заход на разрушение столпов мировой арт-индустрии должен быть как минимум визуально убедительным.

В случае с украинским проектом метафизический самолет погрузил в тень сам павильон, который кураторы и их друзья наполнили необязательным и лишенным контекста бубнежом.

Заход на разрушение столпов мировой арт-индустрии должен быть как минимум визуально убедительным.

View this post on Instagram

A post shared by La Biennale di Venezia (@labiennale) on Apr 14, 2019 at 7:45am PDT

Интересные и неинтересные времена

Куда удачнее национального проекта было появление Украины в основной и параллельной программе биеннале. Жанна Кадырова представила две инсталляции — «Рынок» и «Секонд-хенд», в которых продукты и одежда были сделаны из кафельной плитки. В проекте куратора они выполняли конкретные функции: «продукты» должны были быть видны из кафе напротив, а висящее снаружи Центрального павильона «белье» — напоминать о том, что за пределами биеннале жизнь идет своим чередом.

Если знать изначальное содержание этих работ, то чувствуется упрощение в угоду кураторскому замыслу. Например, «Секонд-хенд» изначально была работой про память: Кадырова использовала в ней плитку с нефункционирующих зданий Киевской кинокопировальной фабрики, автостанции «Полесская» и Дарницкого шелкового комбината. Это хорошая иллюстрация того, насколько западные кураторы хотят погружаться в прошедший мимо мировых заголовков локальный контекст.

View this post on Instagram

A post shared by CEC ArtsLink (@cec_artslink) on May 14, 2019 at 10:19am PDT

Если знать изначальное содержание этих работ, то чувствуется упрощение в угоду кураторскому замыслу.

Заслуживает внимания и выставка Future Generation Art Prize от PinchukArtCentre. В этом году она почти в полном синхроне с основным проектом биеннале, и некоторые работы (например, неоновые инсталляции Алии Фарид или видео Базеля Аббаса и Руанн Абу-Раме) вполне можно мысленно перенести в основной проект. Конкурс, задуманный как пиар-инструмент для мецената и арт-центра его имени, очевидно закрепил за собой некий статус среди молодых художников, раз может аккумулировать участников и работы такого уровня.

В конечном счете «Золотой лев» биеннале достался литовскому павильону: там раскинулся искусственный пляж, где отдыхающие поют о своих проблемах и опасностях глобального потепления. Смене климата уделили внимание многие национальные павильоны и основной проект. Возможно, жителям погрязшей в нестабильности Украины эта тема кажется не слишком интересной, но индустрия современного искусства и биеннальное движение не поддались давлению украинской критики. До следующих интересных времен.