Хочешь быть мужчиной — умри: Чему учит «Легенда о Зеленом рыцаре»

Канун Рождества, подле короля Артура (Шон Харрис) собираются рыцари Круглого стола, которые должны позабавить друг друга и правителя историей о недавнем подвиге. Король предлагает выступить своему племяннику, сэру Гавейну (Дев Патель). Гавейну, жулику и трусу, отличившемуся разве что в пабе и борделе — да и там неудачно, женщины жалуются на слабость его потенции, — нечего рассказать. «Пока что», — произносит королева Гвиневра (Кейт Дики).

Тут, как по волшебному щелчку, в зал на коне врывается полупень-полувеликан Зеленый рыцарь, держащий в одной руке секиру, а в другой — веточку примирительного рождественского остролиста. Он пришел с миром. Рыцарь предлагает пари: тот, кто сможет нанести ему удар, получит его секиру, но через год и один день его противник должен отправиться в зеленую часовню на севере Уэльса и получить точно такой же удар. Рыцари понимают — это западня. Юный Гавейн — нет. Вместо того чтобы едва поцарапать мечом плечо визави, он сгоряча отрубает ему голову. Зеленый рыцарь берет ее под мышку и с осатанелым смехом уносится вдаль. Обратный отсчет пошел.

Те, кто с юношеским (или возмужавшим академическим) трепетом относятся к артуриане, согласятся, что после самого Артура, Ланселота и Галахада Гавейн — один из самых интересных, податливых для современной редакции участников рыцарского стола. Дэвид Лоури (напомним, это режиссер инди-хита «История призрака», где Кейси Аффлек ходит в простыне с прорезями, а Руни Мара четыре минуты ест пирог) намеренно снял антиисторический, антикуртуазный, антимаскулинный фильм. Его Гавейн — этически сомнительный юнец с не обсохшим на губах конским молоком, еле способный удержать меч. Год был дан Зеленым рыцарем, чтобы Гавейн обрел храбрость, но вместо смерти тот думает о теплоте женских чресл.

Лоури намеренно снял антиисторический, антимаскулинный фильм.

Шесть ночей пути до часовни, конечно, становятся не только физическим паломничеством, но и ментальным. И тут кстати приходится британский пейзаж — вероятно, одна из лучших декораций к теме опустошения, осознания скорой смерти и разложения. Писатель Роберт Макфарлейн говорил, что британская буколика напоминает череп под кожей земли; Эдвард Парнелл посвятил хтоническому сердцу Англии целый путеводитель «В поисках призрачной земли». Немецкий писатель Винфрид Георг Зебальд, пешком путешествовавший по Саффолку, в книге «Кольца Сатурна» описывал восток Англии как наслоение мертвечины и опустошения. Фолк-хоррор — исключительно британское изобретение: жанр, которому достаточно пейзажа, чтобы кошмарить зрителя безо всякой бутафорской крови. Бен Уитли и Лоркан Финнеган делают это в фильмах «Поле в Англии» и «Без имени», просто снимая британские деревья и пустоши так, что становится плохо рецепторной системе. Англия — пустотное, булькающее, топкое место, в котором единственное копошение жизни так или иначе связано со смертью: насекомые-некрофаги, вороны, черви.

Путешествие Гавейна напоминает все вышеперечисленные произведения разом — это путь слияния с пейзажем и телесностью. Вероятно, больше всего «Легенда о Зеленом рыцаре» напоминает фильм «Обет» 1981 года, в котором мы 22 минуты наблюдаем за историей останков висельника. В сущности, сага о Гавейне — о том же: рыцарь знает будущее своего тела.

Дальше совсем головокружительный поворот. Лоури снял фильм — галлюциногенный гриб, фильм-контузию, фильм, барабанящий по органам чувств. Великанши, кормящие грудью великанов поменьше; обезглавленная святая Винифред; говорящий ларс-фон-триеровский лис; дно озера с еще одной отрубленной головой вне времени и пространства; барон, дарящий герою поцелуй; наконец, лизергиновая горячка Гавейна и поедание поганок под бинауральный саундтрек. Все это за неимением другого слова можно назвать красивым. Есть даже несколько противоречивое ощущение, что визуально фильм Лоури слишком просчитан.

Важнее другое. Гавейн, хоть живет в XIV веке, мыслит стереотипом видеоигры: он думает, что путь — это испытание на верность слову и прочность; что прибытие к зеленой часовне как-то изменит его судьбу; что он докажет рыцарю, что не трус, и тот не занесет над ним секиру. Гавейн — персонаж саги (или игры), а такие герои, как известно, не умирают. В пути он находит пояс, который якобы не позволит ни одному существу нанести ему вред; он верит в спасительную мощь амулетов и предположение, высказанное Артуром: «Быть может, это всего лишь забава».

Герои саги или компьютерной игры не умирают.

Но это не забава. Картина Лоури говорит о той самой новой маскулинности: принципы сопряжены с потерями вплоть до смерти; если хочешь быть вписанным в легенду, нужно подставить голову, а это глупо; в каждом впечатляющем рыцарском резюме нет места слабости — но не все должны быть рыцарями.

Почти в самом конце фильма (по сути, оказывающегося романом воспитания) лис просит Гавейна отступиться, вернуться домой, и тот не знает, как быть. В таком не принято признаваться, но автор этой статьи повернул бы назад — хотя бы потому, что говорящие лисы редко несут чушь.

Фото на обложке: Eric Zachanowich / A24 / Everett Collection