Сделай что-нибудь идиотское: На что идут журналисты ради хайпа

15 июня 2015 года Брэндон Клинкенберг съел на завтрак буррито с беконом, авокадо, яйцом, бобами и сыром. Несколько часов спустя он съел еще одно буррито в качестве обеда. Вечером — третье, на ужин. На следующий день Клинкенберг продолжил «буррито-диету». И через два дня. И через три.

После семи дней такой жизни Клинкенберг опубликовал на портале BuzzFeed пост «Как я целую неделю питался одними буррито».

«Это была моя ошибка, — признается он год спустя. — Невозможно питаться буррито целую неделю. Я чувствовал себя отвратительно». Идею подкинул редактор, но Клинкенберг с энтузиазмом согласился. Во-первых, заголовок гарантированно привлечет внимание. Во-вторых, BuzzFeed пообещал оплатить все буррито, а кто же откажется от недели бесплатной еды?

«Я подумал: ну да, идея довольно глупая, но ведь ничего сложного. Откуда я знал, что это так тяжело. Ты все время чувствуешь себя как мешок с мусором». В своем обзоре Клинкенберг честно назвал неделю буррито «самой идиотской вещью, которую когда-либо делал».

Другим журналистам приходится еще хуже.

«Я курил кофейную гущу, ел собачий корм, напивался, залив водку в комнатный увлажнитель воздуха и дыша паром. А недавно пытался опьянеть, выпив несколько галлонов комбучи (напитка на основе чайного гриба)», — рассказывает Жюль Суздальцев, человек, который довел трюкалистику до абсурда.

Лет десять назад подобные фокусы можно было увидеть в реалити-шоу вроде «Фактора страха» или «Чудаков». Сегодня герои «Чудаков» с таким же успехом могли бы податься в профессиональные журналисты и переодеваться в Мэрилин Монро или разгуливать в подгузниках для взрослых во имя контента. Или есть бумагу. Или мерзнуть в криосауне под объективами камер.

Когда журналистика успела стать такой… унизительной?

Сама по себе иммерсивная (обеспечивающая полный эффект присутствия) журналистика, или трюкалистика, появилась не вчера. Еще в 1887 году репортер Нелли Блай сымитировала сумасшествие, чтобы проникнуть в нью-йоркскую женскую психбольницу и провести там десять дней в качестве пациентки. Результатом стала легендарная статья, разоблачающая чудовищные условия пребывания в лечебнице и издевательства персонала над больными. Восемьдесят с лишним лет спустя Хантер Томпсон по заданию редакции написал репортаж о дерби в Кентукки, где почти ничего не рассказал о скачках, зато детально описал свои алкогольно-наркотические приключения; этот репортаж теперь считают первым текстом в жанре гонзо-журналистики.

«Но сейчас, — объясняет профессор Школы журналистики Колумбийского университета Дуй Лин Ту, — круг вещей, которыми готовы заниматься журналисты, стремительно расширяется». Трюкалистику довольно легко определить: это любая статья, где автор выступает в роли подопытного кролика, проводя эпатажные или мазохистские эксперименты над собой в попытке доказать свою точку зрения или поделиться с читателями личным опытом. А вот историю трюкалистики проследить довольно сложно: никто не может с точностью сказать, когда она превратилась в то, что мы наблюдаем сегодня. Так что давайте возьмем за точку отсчета май 2007 года — именно тогда стажер журнала Vice в течение недели мастурбировал в формочки для льда, замораживал сперму, а потом поедал кубики льда с собственным семенем.

Трюкалистику можно разделить на четыре основных сегмента: секс, еда, эксперименты с собственным телом и мода (в таком случае «опыты» стажера Vice попадают как минимум в три из четырех категорий). Сексуальные эксперименты монополизированы женскими журналами: так, в Cosmopolitan журналистка под псевдонимом Криста Макхарден регулярно отчитывается, как сделала бойфренду «грейпфрутовый минет», съела пончик прямо с члена своего парня, протестировала женские презервативы или лубрикант с каннабисом.

«Многие молодые журналисты готовы делать все это за мизерные деньги», — говорит Лорен Ларсон, редактор журнала GQ. В прошлом феврале это издание опубликовало пародию на жанр — шутливый список бесплатных трюкалистских идей для амбициозных авторов.

Еще один подвид трюкалистики — «живи как знаменитость»: один автор в течение недели пытался вести образ жизни Хлои Кардашян, музой для другого стала Мэрилин Монро. Журнал The Cut опубликовал «Мою неделю жизни в стиле Шейлин Вудли», сайт HelloGiggles — репортаж «Я целых пять дней жила как Крисси Тейген», а новостной портал The Tab замахнулся на «Неделю жизни в стиле Дональда Трампа» (как?!). Наконец, Elle напечатал серию из четырех текстов «Неделя жизни в стиле Ким Кардашян». «Ты можешь тщательно изучать интересующую тебя тему, брать интервью у людей, имеющих к ней отношение, но ты все равно не разберешься в ней по-настоящему, пока не попробуешь сам», — утверждает Брук Шунатона из Cosmopolitan, прожившая «Неделю в стиле Кайли Дженнер».

Заголовок статьи в жанре трюкалистики — почти всегда заявление от первого лица. Первое слово — обязательно «я», «мы» или в крайнем случае «что произошло, когда я…». Вы наверняка видели в своей ленте эти заголовки, кричащие в надежде заполучить ваш клик: «Я позволила своему парню выбирать мне одежду в течение недели», «Я заправила салат менструальной кровью», «Я протестировала анальный лубрикант с марихуаной, так что вам теперь не придется». «Я надела на член своего парня резинку для волос». «Я одевалась Гермионой Грейнджер в течение недели и вот что из этого получилось». «Я пришла на работу в одном белье (и вот что из этого получилось)». «Я надел в стрип-клуб трусы-подгузники». «Я поучаствовал в конкурсе „Кто съест больше хот-догов“ и чуть не умер». «Я целую неделю использовала мужскую косметику». «Я фотографировала всю свою еду в течение месяца». «Я попыталась пожить как Дэн Билзерян и поняла, что с ним не так». «Я нанесла на грудь съедобную краску, а потом вытерла ее о тело своего парня». «Я целую неделю читал все рекламные рассылки, приходящие на мою электронную почту, и отвечал на них».

Последнюю статью, кстати, написал я. Так что я тоже не выше этого.

Трюкалистика отдаленно напоминает еще один популярный жанр — личные истории на блог-платформах, собирающие огромный трафик на сайтах вроде Thought Catalog и xoJane. Статьи в жанре трюкалистики написаны в похожей интимной манере — с той разницей, что боль (физическую или душевную) авторы причиняют себе добровольно, готовые на любые самопожертвования ради карьеры. Почти как Леонардо Ди Каприо.

И хотя ни один журналист (пока что) не попытался повторить подвиги Ди Каприо в «Выжившем» (поспать в туше животного, например, или съесть сырую печень бизона), многие авторы черпают идеи для своих экспериментов именно в кино. Так, в один прекрасный уик-энд 2015 года сотрудница Cosmopolitan и ее бойфренд последовательно повторили все эротические сцены из фильма «50 оттенков серого». Судя по репортажу, получилось скорее утомительно, чем сексуально. В 2016-м журналистка сайта Refinery29 опубликовала статью под названием «Что произошло, когда я в течение недели питалась как диснеевская принцесса».

Доверительностью и обилием откровенных деталей такие материалы напоминают те самые личные истории блогеров, но посыл у них совсем иной. Блогер ищет темы «внутри», превращая собственный опыт и переживания в контент. Трюкалист же находит их «снаружи», создавая этот опыт с нуля. Первый как бы говорит читателю: «Я хочу рассказать вам об одной очень личной и мучительной для меня истории, которая со мной произошла». А второй кричит во весь голос: «Эй, посмотрите, какую безумную хрень я с собой сотворил!»

Кинопредшественником современной трюкалистики можно назвать документальный фильм «Двойная порция» (2004). Режиссер Морган Сперлок подробно документирует эксперимент над самим собой, в ходе которого он целый месяц не ест ничего кроме блюд из «Макдоналдса». Несмотря на ироничную подачу, фильм имел огромное общественное значение: Сперлоку удалось привлечь внимание к проблеме ожирения, а «Макдоналдс» вскоре после премьеры снял с производства порции Supersize. В трюкалистском эксперименте по непрерывному употреблению алкоголя в течение недели общественной значимости, конечно, поменьше. Профессор Дуй Линь Ту вообще не уверен, что трюкалистику можно считать журналистикой.

Но трюкалистика неоднородна: это огромный спектр, на одном конце которого действительно ценные репортажи, на другом — полная бессмыслица. С одной стороны — к примеру, репортаж Mother Jones, для создания которого корреспондент устроился охранником в тюрьму, или журналистское расследование проекта Motherboard о «Сойленте» (экспериментальной пищевой добавке, которая по замыслу создателя способна заменить всю традиционную пищу) под названием «Как я ничего не ел в течение месяца». С другой — увлекательная статья на Vice, авторы которой надевали на незнакомцев подгузники, давали им слабительное и наблюдали, кто дольше продержится.

Между этими двумя крайностями очень много всего. Статьи, по которым не поймешь, серьезный это текст или пародия («Мне 23 и я в течение недели одевалась как трехлетний принц Джордж»). Эксперименты настолько будничные, что их с натяжкой можно назвать трюкалистикой («В течение недели я пытался просыпаться на час раньше»). Материалы, где авторы так и не делают того, что обещают в заголовке («Я заплатил этой компании 30 долларов, чтобы она за меня рассталась с моей девушкой»). Опыты, которые проводили уже миллион раз («Я позволила своему парню выбирать мне одежду в течение недели»). Иногда неплохую идею материала портит полное неумение автора писать; в других случаях прекрасно написанный текст спасает скучную идею. «Я бы точно прочла репортаж Дэвида Фостера Уоллеса, даже если бы он в нем рассказывал, как неделю пил костный отвар. И с гораздо меньшей вероятностью — статью какого-нибудь вчерашнего школьника, даже если он испытывает на себе по-настоящему безумные вещи», — говорит Ларсон.

Фастфуд и экстремальные диеты — еще одна постоянная тема трюкалистики. Через несколько месяцев после материала BuzzFeed про буррито Cosmopolitan опубликовал статью «Я целую неделю ела только пиццу и похудела на 5 фунтов». Еще один репортер семь дней питался куриными сэндвичами, но всех превзошел автор, который перепробовал двенадцать марок кошачьего корма. Иногда сами фастфуд-корпорации включают в меню такие нелепые позиции, что просто заказ блюда превращается в эксперимент в духе трюкалистики. Так, в 2015-м Time, Fox News, The Washington Post, USA Today, Time Out и Newsweek дружно написали о новом «монстре» от Pizza Hut — пицце, облепленной хот-догами по периметру. (Хотя если новинка была придумана только для того, чтобы сделать бренду бесплатную рекламу, то это отлично сработало.)

«Все это жажда контента, — объясняет редактор Noisey Дэн Оззи, который и сам известен репортажами в этом жанре. — Постоянная потребность в универсальном, не теряющем актуальности контенте. Журналистика сфокусировалась на собственном „я“ авторов („Посмотрите, я сделал это! Я взял и сделал эту идиотскую вещь!“), потому что онлайн-популярность в наши дни — новая форма валюты». Акцент на личности автора еще усилился с тех пор, как создатели контента стали не просто рассказывать о своих «трюках» в статьях, но и снимать их на видео.

В основе еще одного подвида трюкалистских репортажей — попытки примерить на себя другой гендер, класс или расу (впрочем, довольно поверхностные). В статье BuzzFeed парень с бородой и во фланелевой рубашке рассказывает, как в течение недели везде ходил с макияжем. Это погружение в жизнь женщины недостаточно серьезно, чтобы привести автора хоть к какому-то новому пониманию; зато его вполне хватило, чтобы создать вирусный контент, — число просмотров статьи вскоре после публикации перевалило за миллион. Журналистка Лия Финнеган по этому поводу съязвила, что довольно глупо «делать что-то, что огромная часть населения и так делает каждый день, и подавать это как какой-то подвиг».

Появление Facebook Live и тому подобных сервисов окончательно укрепило позиции трюкалистики и вместе с тем видоизменило ее. Собственно, оно изменило и саму соцсеть: теперь это уже не просто бесконечный поток новостей из жизни вашего бывшего, но еще и круглосуточный телеканал, где можно в режиме реального времени наблюдать, как он храпит, например. Формат прямого эфира подталкивает трюкалистов к более коротким и зрелищным экспериментам (вряд ли хоть кто-нибудь будет смотреть ваш стрим дольше десяти минут подряд). Так, стрим BuzzFeed, где два парня в комбинезонах надевали канцелярские резинки на арбуз до тех пор, пока он не лопнул, собрал в прямом эфире почти миллион зрителей и вдохновил на подвиги целую толпу подражателей. Уже через неделю конкурент BuzzFeed, Mic, в прямом эфире надувал разные предметы, пока они не взорвутся (правда, зрителей у этого стрима оказалось гораздо меньше).

Тем временем обозреватель Washington Post буквально съел свои слова на камеру, с элегантной невозмутимостью проглотив севиче из газетных страниц. New York Post заставил своих журналистов съесть три фунта фермерского сыра в прямом эфире. Как верно подметили в одной статье, «Facebook Live превращает журналистов в плохих подражателей „Чудаков“».

Старое журналистское правило «вместо того чтобы искать сюжет, сам будь сюжетом» благодаря современным медиаканалам обрело совершенно новые формы. Вполне вероятно, что повальное увлечение трюкалистикой изменит журналистику как таковую и способы прихода новичков в профессию. А может, уже изменило.

«Когда дети спрашивают меня, с чего начать, если хочешь стать журналистом, — говорит Оззи, — я всегда отвечаю: „Пойди и сделай что-нибудь по-настоящему идиотское. А потом напиши об этом. Именно так рождаются хорошие истории“».