Грустная история самой успешной покорительницы Эвереста

Статья приводится в сокращении. Полный текст читайте на сайте Outside.

Холодным утром Лакпа Шерпа проснулась задолго до рассвета и шмыгнула на кухню своей двухкомнатной квартиры в Вест-Хартфорде, штат Коннектикут. Стены комнаты были оклеены страницами из детских раскрасок, разрисованных ее дочками 8 и 13 лет. Квартира была вычищена до блеска. Игрушки девочек, запакованные в коробки, стояли у стены. Здание было не новым, но находилось в приличном состоянии и выглядело вполне надежно.

«Мне очень грустно, но я никогда не показываю этого людям, — сказала она. — Внешне я всегда счастлива». Я спросил, уверена ли она, что хочет рассказать свою историю. Она кивнула.

Лакпа сделала бутерброды для девочек — ее 18-летний сын, Нима Шерпа, уже уехал в колледж. Каждый раз, когда она только входила в коридор их дома, одна из дочек уже висела у нее на шее. Лакпа никогда не выходит с девочками из дома, не убедившись, что ее мобильный телефон полностью заряжен. Она всегда настороже — в точности, как когда-то учила женщина, приведшая ее в убежище для жертв домашнего насилия.

Лакпино местонахождение и распорядок дня были хорошо известны ее мужу. «Бывшему мужу», — спохватилась она и снова повторила новое для себя слово: «бывшему». Недавно Лакпа наконец развелась, положив конец ее 12-летнему браку с 55-летним американцем румынского происхождения Джорджем Диджмареску, девятикратным покорителем Эвереста и строителем в обычное время. Согласно заключению Высшего суда штата Коннектикут, во время заседания которого Диджмареску был выдворен из зала за «непрекращающиеся оскорбления», Лакпа, резидент США на пути к гражданству, получила полную опеку над обеими девочками, гражданками Америки. Тогда Диджмареску еще ждал суд по обвинениям в нарушении общественного порядка и причинении телесных повреждений. Позже он был признан виновным по первому обвинению, но сумел отделаться 6 месяцами условного срока.

Давая показания на суде, Лакпа через переводчика заявила, что Диджмареску несколько раз повторил ей: «Если ты заберешь девочек, то сначала я убью тебя, затем девочек, а потом и себя». Диджмареску же на протяжении всего процесса говорил, что Лакпа «очевидно не может отличить свою ложь от правды» и что она тщательно все спланировала, чтобы отобрать у него дочек. Теперь, когда Лакпа выиграла суд, она была предельно осторожна. Обычно, когда девочки в школе, она идет на одну из двух своих работ — либо уборщицей в больнице, либо кассиршей в супермаркете. Вместе обе работы приносят ей 400 долларов в неделю. Обеих работ она стыдится.

Она работает уборщицей и кассиршей. Вместе обе работы приносят ей 400 долларов в неделю. Обеих работ она стыдится.

Лакпа, которой по непальскому паспорту исполнилось 43 года, но на самом деле нет и 40, тоже альпинистка. И хорошая. На верхушке Эвереста она была шесть раз — больше, чем любая другая женщина в мире. Пять из шести восхождений были организованы Диджмареску. В 2000 году она стала первой женщиной из Непала, которая сумела подняться на Эверест и спуститься назад живой.

Но немногие знают о ее альпинистских подвигах. На странице в «Википедии», где собраны все рекорды покорений Эвереста вплоть до «первых близнецов, поднявшихся на Эверест вместе», нет ни единого упоминания о Лакпе. В статье на espn.com, посвященной пятикратной покорительнице самой высокой вершины мира Мелиссе Арно, Лакпа упоминается косвенно, а Арно названа «самой опытной альпинисткой в мире, не считая шерп».

«Я не понимаю, почему никто не знает о ней, — писала мне Арно. — Когда я спрашивала у непальцев, о Лакпе знали лишь немногие. Впервые я услышала о ней в 2011 году, когда встретила ее отца во время восхождения на Макалу».

Ее неизвестность отчасти объясняется тем, что шерп по-прежнему воспринимают как рабочую силу, настолько одаренную, что их достижения редко упоминают в отчетах. Но в Лакпином случае было что-то еще. С 2004-го она была чересчур напугана, чтобы общаться с репортерами, — в том году Диджмареску ударил ее по голове в северном базовом лагере Эвереста на глазах у всей команды из Коннектикута: обвинение, которое он отрицает, настаивая на самообороне. После того случая Лакпа стала избегать разговоров о своих достижениях. Шесть ее сертификатов о покорении Эвереста (пять китайских и один непальский) пылятся в шкафу.

Сейчас она готовится к седьмому восхождению (статья была написана в мае 2016 года. На момент публикации этого перевода Лакпа Шерпа поднялась на Эверест 9 раз. — Прим. ред.). Она планировала совершить его прошлой зимой после 10-летнего перерыва, но пока готовилась в том же северном базовом лагере, землетрясение вынудило непальское и китайское правительства закрыть все тропы на целый сезон. Год спустя Лакпа на том же месте, готовится попробовать снова.

Если посмотреть на все судебные записи, медицинские справки и заголовки новостей, то практически не возникает сомнений, что Лакпу жизнь изрядно потрепала. Но относиться к ней как к жертве — значит сильно ее недооценивать.

Шесть ее сертификатов о покорении Эвереста (пять китайских и один непальский) пылятся в шкафу.

Ее родители до сих пор живы. Они владеют несколькими чайными домиками в окрестностях горы Макалу (восьмитысячник на границе Непала с Китаем). Ее брат, Мингма Джелу Шерпа, восьмикратный покоритель Эвереста, достаточно успешен. Он хозяин магазина горной экипировки.

Лакпа росла в окружении 11 братьев и сестер. «Я была не похожа на других девчонок, — рассказывала она мне. — У меня семь сестер, но мама всегда говорила, что я больше похожа на мальчишку. Что бы они ни делали, я делала то же самое». Как и большинство женщин-шерп в то время (начало 80-х), она не ходила в школу.

В ее семье это означало идти в альпинистский бизнес. Как и мальчишки, с 15 лет она уже таскала грузы для экипировочной компании. Дядя нанял ее помогать повару для групп, готовящихся взойти на Макалу, но Лакпа быстро перешла на переноску палаток, спальных мешков и прочей экипировки в базовый лагерь. За раз она переносила до 15 килограмм, нередко идя по льду.

Как-то ее нога застряла между двумя камнями. «Я упала и сломала бедро», — сказала она и приподняла шорты, чтобы показать три больших шрама на ноге. В то время Лакпа работала на экспедицию индийской армии, и обратный путь до Катманду занял аж две недели. «Я шла три дня, потом мне помогли друзья, и оставшуюся часть пути я ехала на автобусе. Было очень больно». Государство покрывало стоимость базового лечения, но антибиотиков и обезболивающего — нет. Ей пришлось продать свои золотые сережки, чтобы выручить за них 10 долларов.

На следующий год она снова работала носильщицей. В том же году Лакпа попробовала себя в качестве альпинистки, взойдя на Меру, а затем и Ялу — шеститысячники, считающиеся промежуточными этапами на пути к восьмикилометровым гигантам. Так как шерпам не нужно разрешение на восхождение, ей это не стоило ни копейки, а все снаряжение она одолжила у семьи.

Нима, сын Лакпы, появился в результате короткого романа в конце 90-х, когда та жила в Катманду. Приблизительно в то же самое время друг помог ей написать письмо премьер-министру: Лакпа хотела покорить Эверест. Прошло лишь несколько лет с тех пор, как Пасанг Лхаму, 32-летняя шерпа, стала первой непальской женщиной, взошедшей на Эверест. Это еще больше подстегивало Лакпу. Она обратилась к правительству и к дюжине корпоративных спонсоров за поддержкой экспедиции, участницами которой были только женщины-шерпы.

«Они были напуганы, — рассказывала Лакпа. — А я сказала, что хочу взойти на вершину. Это моя мечта».

Члены экспедиции Nepali Women Millennium Everest Expedition установили базовый лагерь на южной стороне Эвереста весной 2000 года. «Лакпа много тренировалась для восхождения по леднику, — рассказывал ее брат Мингма Гелу. — Другие женщины тоже тренировались, но они видели, что моя сестра разбирается в этом и что у нее есть лидерский потенциал».

Как порой бывает, члены экспедиции были настроены против лидера. Лакпа была единственной из окрестностей Макалу, и у нее не было никаких шансов сдружиться с остальными альпинистами, которые были родом из другой провинции, Кхумбу. По словам Лакпы, пять женщин и практически вся мужская команда из Кхумбу хотели, чтобы экспедицию повела их землячка. Лакпа оказалась не у дел.

На альпинистском жаргоне Лакпа была «симулянткой» — человеком, который намеренно преуменьшает свои возможности, чтобы превзойти ожидания. В самом начале восхождения, на леднике Кхумбу, все члены команды преодолевали трассу на максимальной скорости, соревнуясь, кто из них сильнее (этот ледник — непредсказуемый и опасный участок чуть ниже первого лагеря, в 2014 году унесший жизни 16 человек). Именно там Лакпа получила ценный совет от одного из Icefall doctors — так называется группа шерп, которая следит за состоянием хрупкой сети алюминиевых лестниц и страховочных веревок на всем пути через ледник. Он спросил: «Зачем ты бежишь, девочка? До вершины 4 тысячи метров. Бежать надо наверху, а не тут». И она замедлилась. Другие женщины спрашивали, не заболела ли она, не болит ли у нее голова. Лакпа утвердительно кивала.

Когда Лакпа достигла четвертого лагеря на высоте около 8 километров, облака чуть ниже нее образовали озеро, полное сверкающих молний. Но небо над ней было чистым. Ее напарники топили воду из снега, сидя по палаткам, думала она, пока не выглянула наружу и не увидела три огонька, двигающихся в сторону вершины.

Слезы брызнули из ее глаз. «Ледяные слезы! — говорила она мне. — Я сказала: „Черт, я проигрываю!“»

Лакпа натянула ботинки и убедила напарника вылезти из палатки и пойти с ней. За несколько часов они догнали и перегнали лидирующую группу, которая вскоре повернула назад.

18 мая в 6 утра они взошли на вершину — единственные из экспедиции, кому это удалось. В Лукле (перевалочный пункт на высоте 2 860 метров. — Прим. ред.) ее встретили товарищи и на вертолете отправили праздновать домой.

Они взошли на вершину — единственные из экспедиции, кому это удалось.

Вскоре после восхождения на вечеринке в популярном баре Rum Doodle в Катманду, который у всех покорителей Эвереста пожизненно не берет плату за еду, она встретила своего будущего мужа. Джордж Диджмареску, в то время 39-летний двухметровый красавец, стоял у стены.

«Он тусовался с шерпами из Кхумбу, — вспоминает Лакпа. — Ну, знаете, подходил, поддразнивал меня, говоря: „Оу, Лакпа!“ Как же хорошо он выглядел! Длинные волосы. Ну, знаете, сильный мужчина. Шерпы рассказывали, что он взошел на Эверест без кислородной маски».

Лакпа в то время еле разговаривала по-английски, но другие шерпы помогли им общаться. Как-то Лакпа полетела навестить свою сестру Ченг во Флориде. Когда Диджмареску позвонил из Хартфорда, сестра переводила Лакпе его слова.

Диджмареску купил Лакпе билет на самолет до Коннектикута. Вместе с несколькими другими шерпами она работала на демонтаже зданий в строительной компании, принадлежавшей Джорджу и его брату. В 2001 году Лакпа и Диджмареску вдвоем взошли на Эверест, а осенью 2002-го они поженились.

Когда я встретил Лакпу прошлой осенью, она возвращалась с девочками из школы домой, собираясь по пути заехать к учительнице английского, помогавшей ей писать мемуары — в основном о ее жизни в Непале: например, о том, как за ней охотился снежный барс. Она наконец начала заводить друзей, хотя это все еще давалось ей тяжело.

«Мне не с кем поговорить», — сказала как-то Лакпа за кофе. Мне говорили, что она может показаться закрытой и тихой, но женщина, которую я встретил, была улыбающейся и общительной. «Я люблю поболтать, — сказала она. — Но я остаюсь дома и до сих пор постоянно думаю о горах. Ну знаете: Боже, мне нужно попасть в Непал».

Адвокат Лакпы, Рамона Меркадо-Эспиноза, зашла прочитать ей постановление суда, дающее полную опеку над девочками. Диджмареску пробовал оспорить решение, аргументируя тем, что Лакпа не умеет ни писать, ни читать ни на одном языке и, следовательно, не годится в опекуны. «Чего Джордж не знал, — рассказывала Меркадо-Эспиноза, — это того, что родители судьи Хорхе Симона переехали сюда с Кубы и тоже поначалу не разговаривали на английском».

Диджмареску пробовал оспорить решение, аргументируя тем, что Лакпа не умеет ни писать, ни читать ни на одном языке.

В первое время их брак был довольно мирным. По словам Лакпы, все начало портиться после рождения первой дочери в 2003 году. «Наши отношения были хорошими, пока не появились дети. Но, как только они родились, он начал меня избивать» — это из показаний Лакпы в суде.

Пара восходила вместе по тибетской стороне Эвереста в 2003, 2004, 2005 и 2006 годах. В 2003-м младшая сестра Лакпы Минг Кипа присоединилась к команде. Ей тогда было 15 лет, и она стала самым юным человеком, покорившим Эверест.

Случай, потрясший все альпинистское сообщество, произошел в 2004 году. Экспедиция Connecticut Everest в большинстве своем состояла из альпинистов из Новой Англии. Она была организована Диджмареску, а Лакпа и тренер по лакроссу Анна Парментер помогали ему вести. Команда восходила по северному склону.

Один из участников экспедиции, Майкл Кодас, писал в мемуарах, что «Джордж и Лакпа были всегда в числе первых. Но чем выше поднималась группа, тем более „отдаленной“ казалась Лакпа. Она редко несла свое снаряжение и часть его раздала другим участникам группы, чьи рюкзаки казались ей легкими».

Конфликт произошел, когда Лакпа только взошла на вершину (в четвертый раз), а Диджмареску после неудачной попытки взойти помогал спасти мексиканского альпиниста, который с трудом пытался спуститься. «У него были обморожены все пальцы рук и ног, и Лакпа начала ревновать и обвинять Джорджа в том, что он гей, — рассказал мне по телефону Дейв Уотсон, альпинист, помогавший в спасении. — Мы все уже были почти готовы покинуть базовый лагерь и ехать в Катманду. Это был последний день. Но напряжение достигло точки кипения. Джордж находился в палатке с тем мексиканским альпинистом и еще парой ребят, когда в нее влетела Лакпа и начала швырять в Диджмареску большие камни».

В свою защиту во время бракоразводного процесса Диджмареску говорил, что Лакпа атаковала его и другого альпиниста. «Она напрыгнула на него и схватила за горло, — рассказывал Джордж. — Он был весь перемотан, сильно обморожен, мы только его спасли. А она называет его „гомиком“ и говорит, что у него был со мной роман. Я открыл палатку и вытолкал ее оттуда».

Версия Лакпы в суде звучала иначе: Диджмареску рассвирепел, когда она сказала ему, что «он плохо обращался с участниками экспедиции».

Согласно показаниям Анны Парментер, присутствовавшей при ссоре, Диджмареску сорвался на своей жене, избивая ее. На что тот заявил, что Анны в тот момент там не было и это откровенная ложь.

Диджмареску отказался комментировать эту историю, но его брат и бывший бизнес-партнер Клаудио сказал, что столь долгое нахождение на высоте могло повлиять на него. «Он уже не был тем же человеком, каким был до увлечения альпинизмом», — говорил он мне в письме.

Дейв Уотсон писал мне в фейсбуке о Джордже: «Он очень жесткий, очень добрый и очень неправильно понятый. Он научил меня, как выживать на экстремальных высотах, и мне очень повезло, что у меня был такой наставник. Я знаю, что всегда могу на него рассчитывать, и всегда доверю ему свою жизнь. Мы прошли вместе через многое, и я считаю его своим братом».

«Я открыл палатку и вытолкал ее оттуда».

Часть своей несгибаемости Джордж, без сомнения, развил из нелегкой истории эмиграции. Будучи солдатом румынской армии, он бежал из коммунистической страны в 1986 году, за несколько лет до свержения и казни диктатора Чаушеску.

«Бегство потребовало два года тренировок в олимпийском бассейне. Я тренировался переплыть самую большую реку Европы — Дунай, — рассказывал Диджмареску. — Два года у меня заняла подготовка к этому путешествию. Два года у меня заняло изучение маршрута пограничного патруля». Переплыв Дунай, Джордж пересек территорию бывшей Югославии и попал в Италию, где какое-то время прожил в лагере для беженцев. Так как он служил в армии Восточного блока, это означало, что он мог быть полезен разведке. Поэтому ему удалось перебраться в США и получить гражданство.

Мемуары Майкла Кодаса опубликовали в 2008 году. По словам Лакпы, Диджмареску был в ярости. «Вот тебе книга Кодаса!» — закричал он и ударил ей жену.

В 2009 году Диджмареску купил дом. У девочек наконец появилось по отдельной комнате. Его 80-летний отец жил наверху. Из-за проблем с печенью он жил на диализе; Лакпа ухаживала за ним.

К тому времени она уже четыре года как не появлялась на альпинистских радарах, осев в Коннектикуте. Диджмареску, сумевший проспонсировать 13 экспедиций на Эверест, был на мели — в основном из-за кризиса и больничных счетов: у него диагностировали саркому.

В 2011 году в разгар битвы с раком Диджмареску написал письмо Лакпе (которое позже адвокат представил в суде как доказательство), в котором обещал, что все наладится. «Лакпа, я знаю, я обижал тебя не раз. Мне очень жаль. Я говорил это тебе и раньше. Если Бог даст мне еще один шанс, я сделаю тебя своей королевой и посвящу жизнь тому, чтобы сделать тебя счастливой. Я ошибался и не знал истинного значения счастья. Но я узнал теперь и готов использовать это знание».

Но к лету 2012-го все только стало хуже. Семья жила на продуктовые талоны. Нима получил грин-карту и переехал из Катманду в Америку, но сразу стало понятно, что ему лучше жить с братом Лакпы, чем с ней и Джорджем. Тогда же произошел инцидент, за который Диджмареску позже обвинили в нарушении общественного порядка. Первого июля был день рождения их старшей дочери, и Джордж хотел закатить вечеринку по этому поводу. Лакпа поехала на автобусе в супермаркет за едой и обнаружила, что на их карточке для пособий нет денег.

В суде Лакпа рассказывала: «Я вернулась домой и сказала ему, что карточка не работает. Он обвинил меня в том, что я не приготовила еды, и начал меня бить. Он также сказал мне купить алкоголь по этой карточке, но это же социальная карточка — по ней не выдается алкоголь. Это физически невозможно».

Позже той ночью в больнице Лакпа встретилась с социальным работником. Помимо свидетельства о побоях в медицинской карте была запись: «Утверждает, что подвергалась насилию со стороны мужа на протяжении 11 лет».

Из больницы Лакпа и девочки были направлены прямиком в женское убежище, где они провели месяц. А после их возвращения Диджмареску подал на развод.

После двух лет судебных тяжб судья Симон расторг их брак. Хотя он сказал, что не все обвинения Лакпы находит обоснованными, его официальное заключение было следующим: «Суду очевидно, что муж относился к жене скорее как к имуществу, чем как к человеку, — к чему-то, чья роль быть скорее грузчиком, чем матерью. Миссис Шерпа воплощает в себе все качества эмигранта первого поколения в поисках лучшей жизни для себя и своих детей».

В медицинской карте была запись: «Утверждает, что подвергалась насилию со стороны мужа на протяжении 11 лет».

Лакпа не тренировалась для Эвереста. Она была рождена и выросла на высоте 4 километров над уровнем моря. Она убеждена, что ее сила воли и гены помогают ей дойти до вершины, как помогали ее предкам. Она восходила в диких условиях спустя 8 месяцев после рождения первой дочери. Она восходила, когда была на втором месяце беременности второй дочкой. «Я хожу каждый день, — говорит Лакпа. — Я хожу на работу, я хожу за своими детьми в детский сад».

По словам ее адвоката, этот год был сравнительно спокойным в плане отношений с Диджмареску, которому разрешено навещать детей в присутствии Лакпы. В прошлом месяце она оставила девочек с ее братом и его женой, чтобы вернуться в Непал и подняться на вершину. Другой ее брат, Мингма Мелу, снабдит Лакпу всем необходимым. «Мы поднимемся вместе, — говорит он. — Она очень сильная».

В начале мая их команда уже провешивала веревки на высоте 8 километров, опережая график. Лакпа акклиматизировалась, то спускаясь ниже, то возвращаясь назад. Эверест, как она говорила мне раньше, — это не вызов организму: это вызов воле. Восхождение требует сил, чтобы продолжать идти, несмотря ни на что. Надевать ледяные ботинки, выходить из палатки, когда ты замерз и устал, не обращать внимания на то, насколько плохо ты себя чувствуешь. Лакпа со всем этим может справиться.

Даже если ей удастся покорить самую высокую в мире вершину в седьмой раз, она наверняка вернется к жизни домохозяйки в мир, который не спешит признать ее достижения. Она не прочь получить признание: Лакпа хочет, чтобы о ней сняли фильм, и очень хочет встретиться с Опрой Уинфри — она не раз брала журналы «Опра» на восхождения. Но сейчас Лакпа наслаждается своей свободой и не строит планов на переезд. «Мне люблю своих друзей и не хочу искать других. А у девочек есть свои друзья, школа и место в этом мире».

Но это не значит, что Лакпа наконец обрела покой. Прошлой весной я спросил у нее в пятый раз, уверена ли она, что хочет рассказать мне все детали ее истории. Она кивнула. Однако потом добавила: «Но вы сообщите мне, когда вы ее опубликуете, — я должна знать, где мне ходить и когда начать озираться».

Перевод Тона Травкина.

Фото на обложке: Лакпа Шерпа в мае 2000 года. Chandra Shekhar / AFP / East News