Барахолка — живи! Неочевидные сокровища блошиного рынка на Дарнице

— Все три года я наблюдала совершенно потрясающее явление на пересечении Ялтинской и Бориспольской — стихийный блошиный рынок. Там продавались не только антикварные, но и простые, по сути, не представляющие никакой ценности вещи, при этом здорово отражающие наш быт: часы, фотоаппараты, старая техника, инструменты для ремонта, срок годности которых — вечность. Люди приходили сюда и буквально продавали кусочки эпохи — как уходящей, так и наступившей.

Я видела там раскладки с грудами отсортированного пластика, с посудой или неиспользованной косметикой. Очень много игрушек, женских безделушек и прочего хлама, напоминающего о неразумном потреблении.

Люди приходили сюда и буквально продавали кусочки эпохи — как уходящей, так и наступившей.

Там можно было найти и довольно ценные вещи за копейки, потому что продавцы не всегда разбирались в брендах или материалах. Помимо дешевой бижутерии сюда приносили украшения из натурального камня, серебро и золото. Так однажды один «охотник за сокровищами» купил там у бездомного большую золотую брошь за бесценок и записал об этом ролик для блога на ютубе, нелестно отозвавшись обо всех продавцах. Кто-то из местных наткнулся на это видео, и блогеру потом дали по носу, а фотографировать на барахолке с тех пор стало сложнее.

Сама я купила там около сотни кукол и стеклянную пепельницу, очень тяжелую и красивую — такими в фильмах обычно убивают. Шучу, что она мне нужна для самообороны.

Но мне был интересен не только товар, но и люди, та удивительная экосистема, которая там образовалась. Торговцы выходили даже в снег и вьюгу, они были привязаны к месту, к деятельности, друг к другу. Конечно, для них это была возможность хоть немного подзаработать, потому что продавцами были в основном люди с достатком ниже прожиточного минимума. Некоторые рассказывали мне о том, что за «коммуналку» платить нечем, нормальную еду тоже покупать дорого — какая уж тут «витаминизация», к которой призывает наше правительство.

Барахолка была местом работы для бездомных, которые собирали свой товар на мусорках. Люди на районе даже старались ненужные вещи в хорошем состоянии оставлять рядом с мусорными баками, чтобы бездомным было проще их найти. То есть маргинальные личности, которые были частью этой экосистемы, получали свой некриминальный заработок.

Торговцы выходили даже в снег и вьюгу, они были привязаны к месту, к деятельности, друг к другу.

А еще важно то, что барахолка помогала решать вопрос неразумного потребления, давая вторую жизнь вещам. Если в Украине борются со стихийной торговлей, в Европе совсем другая история: в Париже, Лондоне, Берлине блошиных рынков десятки. Покупать что-то на барахолках Европы не только не стыдно, но и престижно, они являются частью городской культуры и привлекают туристов. В Америке ежегодно работают 5 тысяч разнообразных блошиных рынков, и на них со своим барахлом стоит более миллиона продавцов. В Австралии барахолки называют trash and treasure — «мусор и сокровища».

Конечно, у Ялтинской барахолки были минусы: как минимум, очень улучшило бы ситуацию наличие бесплатных туалетов на территории. А так жители, под чьими балконами это все происходило, наверняка выдохнули после того, как барахолку прикрыли.

Покупать что-то на барахолках Европы не только не стыдно, но и престижно, они являются частью городской культуры и привлекают туристов.

Когда мне захотелось рассказать о ее исчезновении, о том, как это неправильно и несправедливо, я заметила, что продавцы вернулись на места. Конечно, я стала их расспрашивать, как они узнали, что можно снова собраться и никто их не прогонит. Оказалось, барахолка, как и подобает, опять возникла стихийно: вначале вышло несколько человек, их увидели остальные и тоже стали постепенно возвращаться. За неделю барахолка снова разрослась. При этом, конечно, никто не знает, как долго просуществует этот хрупкий мир. Возможно, после выборов полиция вернется, и торговцам придется уйти. Раньше, говорят, товар буквально разбрасывали ногами, будто это мусор.

Понятно, что барахолка в нынешнем виде вызывает вопросы, но борьба со стихийной торговлей в нашей стране имеет варварский характер. Выступая за безопасный и комфортный город, было бы человечно создавать этот комфорт для всех слоев населения. И такие рынки стоило бы не разрушать, а модернизировать.