Молись и улыбайся: Мегацеркви и их мегаобряды

Течение появилось в 1970-х в Африке, а позже получило поддержку от похожих религиозных движений в США. Масштабировавшись, это сообщество превратилось в мегацеркви — так называют крупные религиозные организации, любые протестантские церкви, собирающие больше 2 тысяч человек в одном здании, что для пятидесятников совсем не предел.

Приверженцы течения считают, что познать Бога можно через крещение Святым Духом. И этот обряд сопровождается сильными эмоциями, которые, по мнению верующих, испытывали и апостолы, когда на них сошел Святой Дух на пятидесятый день после воскрешения Христа. Фотограф Эндрю Эсибо заинтересовался мегацерквями, их обрядами и людьми, которые проводят там практически всю жизнь. Так появился фотопроект «Бог жив» (God is Alive).

— Я рос в католической вере, известной своими строгими догмами. Однажды я попал на службу в соседнюю мегацерковь и был поражен тем, что увидел. Для пятидесятнического движения тело имеет большое значение. Во время церковной службы люди не просто читают молитвы — они двигаются, хлопают в ладоши, танцуют. Движения помогают им войти в состояние транса, в котором они чувствуют связь с высшей силой. Это напомнило мне вечеринки, где люди не знакомы друг с другом, но как только начинают танцевать, становятся одним целым. Здесь можно было наблюдать то же самое, но с более мощным эмоциональным зарядом.

Во время церковной службы люди не просто читают молитвы — они двигаются, хлопают в ладоши, танцуют.

Заинтересовавшись мегацерквями, я стал изучать коды, которые они используют в своей системе верования. Кодами я называю особые инструменты взаимодействия с прихожанами, такие как светский язык, разговоры о деньгах и достатке, использование тела и танцев, концерты суперзвезд. Для мегацерквей важно уделять внимание не только духовному, но и злободневному: ценам на продукты, безработице, болезням и так далее. Все это делает службы привлекательными для обычных людей.

То, что я увидел в мегацеркви, кардинально отличалось от молчаливых меланхоличных молитв в католических храмах. Мне захотелось больше узнать об этом быстрорастущем движении, поэтому я взял камеру и отправился на съемки.

В моем проекте участвовали две самые крупные мегацеркви Нигерии. Они проводят ежемесячные мероприятия, на которые съезжаются люди со всего мира. Иногда число прихожан достигает трех миллионов. Обе эти церкви расположены возле главных автомагистралей страны, чтобы туда легче было добраться. По сути, каждая из них — это отдельный город со своей школой, больницей, торговым центром, банками, электростанциями и телекомпанией. Мегацеркви обустроены намного лучше, чем настоящие города под управлением местных властей. Я встречал людей, которые никогда не покидали пределов своего церковного города, — здесь они родились, окончили школу, сыграли свадьбу и нашли работу.

Каждая церковь — это отдельный город со своей школой, больницей, торговым центром, банками, электростанциями и телекомпанией.

Вместе со мной над проектом работала специалистка по антропологии. Она занималась научной стороной вопроса, а я — визуальной. Мы прожили в каждой церкви по три месяца. В церковном городе есть свои правила: здесь запрещены сигареты, алкоголь и секс до брака. И так же, как и в любом другом городе, эти правила иногда нарушают. Как только лидеры церкви поняли, что мы не собираемся критиковать образ жизни прихожан и выставлять их в дурном свете, они легко стали пускать нас на службы. Но все же иногда говорили, что нам нужно помолиться перед тем, как снимать.

Чаще всего люди собираются на службу ночью. Они верят, что в это время суток мир полон злых духов и единственная защита от них — это молитва. Служба начинается с хорового пения. Оно сразу задает особый настрой и подготавливает прихожан к встрече с высшей силой. После этого пасторы читают Библию. Зачастую они ведут себя агрессивно. Священники считают, что, живя в агрессивном обществе, нужно вкладывать такой же заряд в молитвы, чтобы их услышали.

Моя любимая фотография — та, где все люди держатся за голову. Я старался передать невероятную атмосферу, которая была в зале. Пастор кричит: «Ударьте себя по голове!» И все как один ударяют себя по лбу и по комнате прокатывается звук: бу-у-ум! Люди кричат: «Моя голова! Прими силу Бога!» И священник подбадривает их в микрофон: «Громче! Кричите громче!» Толпа ревет, миллионы ног топают в такт — даже у меня, обычного наблюдателя, бежали мурашки по коже.

Пастор кричит: «Ударьте себя по голове!» И все как один ударяют себя по лбу.

После основной церемонии наступает время пожертвований. Люди дают деньги на поддержку церкви — и дают много.

Лидеры мегацеркви являются сильными и невероятно харизматичными личностями. Они имеют огромное влияние на прихожан. Во время служб пасторы говорят, что политики обещают лучшую жизнь, но не дают ее, в то время как церкви не только дают надежду на вечную жизнь, но и хорошие дороги, образование и медицину для жизни нынешней. В итоге верующие чувствуют очень сильную связь с мегацерковью, считая, что она обеспечит их благополучие. Именно поэтому мегацеркви так разрослись в Африке. Они — результат бездействия политиков. Мне сложно судить, хорошо это или плохо, — я и сам хожу в банк, находящийся на территории церкви, потому что он ближе к моему дому. Но мне кажется, что харизма и влияние, которыми обладают лидеры пятидесятников, так велики, что к ним стоит относиться с осторожностью.

Церкви не только дают надежду на вечную жизнь, но и хорошие дороги, образование и медицину для жизни нынешней.

Пасторы африканских церквей говорят: нам нужны сумасшедшие молитвы, чтобы выжить в сумасшедшем мире. Возможно, они правы. Но я не стремился делать свой проект морализаторским. Я хочу, чтобы люди смотрели на эти фотографии и ощущали с ними эмоциональную связь. Чтобы они могли почувствовать ту страсть, с которой прихожане в мегацеркви выкрикивают свои молитвы.