Аляскинский дневник: Китобои без добычи и учёные без оптимизма
Основной целью моего приезда в Барроу была встреча с молодыми учёными, работающими в обсерватории по изучению климатических изменений (Barrow Global Climate Change Research Facility, или Barrow Observatory). За пару недель до поездки я отправил сотрудникам обсерватории письмо от фотоагентства Panos Pictures с просьбой разрешить съёмку. Участники сразу нескольких научно-исследовательских проектов откликнулись на наш запрос и согласились взять меня с собой на полевые исследования.
Я прилетел в Барроу в последний день весеннего фестиваля Налукатак, во время которого эскимосские китобои празднуют успех весенней охоты на китов.
Родился в России, живёт в Португалии. Фотограф-документалист, сотрудник британского агентства Panos Pictures. Работает с ООН, Amnesty International, Oxfam, ChildFund, UNICEF. Фотографии Влада публиковались в The Guardian, National Geographic, GEO, International Herald Tribune, The Atlantic, The Global Mail, Internazionale, Stern, Le Monde, Paris Match, Marie Claire, BBC, Sydney Morning Herald, в «Русском репортёре» и «Вокруг света». Выпустил фотокнигу «Плач Мэри» о жестоком обращении с женщинами в Папуа — Новой Гвинее.
Китобои без добычи и учёные без оптимизма
Каждую весну китобои Барроу выходят на лодках-умиаках на охоту. В городе более десяти команд китобоев, каждая из которых надеется поймать за короткий (с апреля по июнь) сезон хотя бы одного кита. В середине июня каждого года команды, которым улыбнулась удача, приглашают всех своих многочисленных родственников и знакомых на фестиваль благодарения Налукатак. Здесь каждый может получить часть улова: китовое мясо, жир и кожу, которые используются в традиционной кухне инупиатов (один из эскимосских народов. — Прим. ред.). В самом конце празднования устраивают прыжки на батуте, сшитом из шкур тюленей. На поддерживаемый десятками людей батут может залезть каждый, обычно прыгающие разбрасывают детям с высоты конфеты и сладости.
В Барроу живут всего чуть более четырёх тысяч человек, большинство из них — охотники и китобои. Город разделён на три части. В самом центре находится основная инфраструктура: полиция, банк, школа и мэрия. Небольшой перешеек дороги между океаном и озером отделяет его от резидентской части Бровервилля. В пяти минутах езды от Бровервилля находится маленький посёлок, с колледжем и климатической обсерваторией. Здесь же живут учёные. В паре километров от обсерватории, на самой окраине города, расположены Американская военная авиабаза и станция Национального управления океанических и атмосферных исследований США (NOAA, National Oceanic and Atmospheric Administration). Это небольшая лаборатория, окружённая антеннами, радарами и другими измерительными приборами.
Директор Брайан Томас провёл для меня небольшую экскурсию по станции и рассказал об исследованиях, которые здесь проводятся. В их числе наблюдение за таянием льда в Северном Ледовитом океане, исследование влияния глобального потепления на популяцию птиц, белых медведей и прочей арктической фауны. Здесь также исследуют освобождение углекислого и других парниковых газов при таянии вечной мерзлоты. Я стал свидетелем еженедельного эксперимента, во время которого Брайан замерял количество углекислого газа в атмосфере с помощью высокоточных приборов. Пятилитровые колбы в руках Брайана используются для получения проб воздуха. Для этого нужно стать против ветра, задержать дыхание и открыть запорный кран для набора воздуха. Вторая колба нужна для сравнительного анализа и исключения ошибки. Все данные отправляются в лабораторию в Сан-Диего для анализа. Брайан показал мне график с восходящей кривой уровня углекислого газа в воздухе за всё время наблюдений с 1975 года в лабораториях на Аляске, Гавайях, Американском Самоа и на Южном полюсе. На всех четырёх станциях отмечают практически одинаковый рост содержания в атмосфере углекислого газа, который является одним из катализаторов потепления климата.
Аномальное таяние арктического льда — одно из многих последствий глобального потепления — сильно влияет на жизнь людей и животных. На станции в Барроу уже много лет наблюдают за изменениями популяций чёрной кайры на соседнем острове Купера. Треска, основная пища живущей в Арктике птицы кайры, уходит дальше от берега в более холодные воды, и гнездовье птиц становится более проблематичным. Птицы заменяют треску рыбами-бычками, питательных элементов в которых не хватает для того, чтобы вырастить здоровое потомство. Вдобавок тёплый сезон теперь длится гораздо дольше обычного, что приводит к повторной кладке яиц. В 2002 году в лаборатории впервые в истории на территории арктической тундры зафиксировали рождение птенцов второй кладки в сезоне. Двойное потомство и нехватка пищи сильно снижает шансы на выживание птиц и в итоге уменьшает их численность. Одновременно таяние льда гонит к гнездовью кайр голодных белых медведей, которые поедают яйца и птенцов. В 2012 году учёным пришлось поставить специальные «медведеустойчивые» пластиковые ящики, в которых кайры могут откладывать яйца в безопасности.
Учёный-ботаник Джейкоб Харрис проверяет тепличные камеры с открытым верхом, установленные на участках почвы. Стены таких камер нагревают землю примерно на два градуса, что, по данным климатических моделей, соответствует вероятной величине роста температуры на протяжении XXI века при минимальной эмиссии парниковых газов (при максимальной эмиссии рост температуры может составить уже 2,4–6,4 °C). Внутри почти каждой камеры я вижу распустившиеся цветки небольших растений, в то время как их практически не видно на открытых участках. Джейкоб предлагает мне сравнить температуру почвы внутри и за пределами камеры. Пробую рукой — земля внутри гораздо теплее. Коллега Джейкоба Кейтлин Битвей рассказывает, что, изучая поведение растений при глобальном потеплении, можно будет спрогнозировать рост или снижение популяций зависящих от них грызунов. В свою очередь, число грызунов повлияет на других хищников, таких как совы или песцы, а тех — на более крупных хищников и в итоге на человека.
Охотник из Барроу грузит тушу убитого им тюленя в кузов. Для местных охотников добыча тюленей и китов становится всё труднее. Обычно китобои кидают, целясь в голову кита, гарпун с привязанным к нему небольшим взрывным снарядом. Когда гарпун пробивает череп, снаряд срабатывает, и его взрыва хватает, чтобы убить животное. Убитого кита нужно отбуксировать к большой льдине, на которой его разделывают, чтобы по частям привезти на лодках на берег. В последние несколько лет большой лёд находится всё дальше и дальше от берега и начинает таять всё раньше и быстрее. Китобоям труднее находить устойчивые глыбы льда для разделки китов. Охотиться на тюленей и моржей, живущих в основном на морском льду, тоже становится труднее. Местные охотники говорят, что ещё 10–15 лет назад нужно было быть сильно невезучим, чтобы выйти летом в море и вернуться без тюленя. Сейчас это становится обычным делом для многих.
Молодые исследователи Тим Хейнтз и Молли Клеменс работают в тундре недалеко от обсерватории. Молли измеряет коэффициент диффузии почвы. Суть проекта в том, чтобы узнать, сколько метана и углекислого газа скоплено на различных глубинах тундры. Это очень важно, ведь при таянии вечной мерзлоты парниковые газы высвобождаются в атмосферу и потом нагреваются в её верхних слоях за счёт солнечного света. За последние сто лет сжигание угля, нефти и газа привело к огромному количеству выбросов парниковых газов: атмосферные концентрации CO2 (углекислого газа) и CH4 (метана) увеличились на 31% и 149% соответственно по сравнению с началом промышленной революции в середине XVIII века. В результате средняя температура воздуха у поверхности суши и океана выросла примерно на 0,74 °C, которых стало достаточно для начала таяния вечной мерзлоты. Оттаивая, тундра высвобождает ещё больше парниковых газов, и цикл замыкается.
Тим измеряет глубину оттаивания вечной мерзлоты в тундре. Начиная с 2013 года его коллеги изучают, как быстро тундра тает летом. По словам Тима, уже за три года исследований можно увидеть, что с каждым годом земля нагревается всё сильнее, а мерзлота начинает таять раньше и быстрее.
Мыс Барроу, самая северная точка США, находится в 16 километрах от центра города. Здесь соединяются два моря: Чукотское и Бофорта. Раньше здесь стояла основанная более 1 200 лет назад инупиатская деревня Нувук, самая большая деревня инупиатов на севере Аляски на момент первых контактов с европейскими арктическими экспедициями в 1800-х годах. Из-за береговой эрозии, отъедающей 10–12 метров земли в год, жители оставили деревню и переселились в Барроу. Повышение уровня мирового океана, вызванного глобальным потеплением, лишь ускорило процесс. В 2004 году в Барроу были перезахоронены останки предков жителей Нувука. Сегодня здесь уже нет следов человеческого жилья, на небольшом кусочке суши стоит лишь пара антенн обсерватории. Остальное место используется для выбрасывания костей китов. Они раскиданы по всему мысу, от них веет характерным запахом. Местные отговаривают приезжих от посещения этого места без сопровождающего с оружием: на мыс Барроу часто забредают голодные белые медведи, желающие поживиться останками китов.
Все здания в Барроу приподняты над землёй на небольших деревянных или бетонных сваях. Сваи входят в землю всего на пару метров, в условиях вечной мерзлоты это стандартная практика во многих северных регионах мира. Из-за таяния вечной мерзлоты некоторые дома начинают проседать, стены трескаются, а водопроводные трубы ломаются. Многие жители настроены пессимистически. В ближайшие 10–15 лет Барроу нужны будут миллионы долларов, чтобы адаптироваться к изменениям. Пока непонятно, будут ли такие средства вложены в сохранение города.
И учёные, и обычные жители далёкого города сходятся в одном: глобальное потепление и изменение климата уже сейчас влияют на людей и животных. Пока это хорошо видно лишь на некоторых территориях, таких как атоллы Тихого океана или эскимосские города и деревни в Арктике. Но непрерывное высвобождение и накопление парниковых газов в окружающей среде вскоре будет влиять на каждого человека на планете. По словам Тима Хейнтза, повышение температуры будет сильно менять каждую экосистему по всему земному шару и может вызвать массовое вымирание растений и животных. Другие эксперты также предсказывают рост числа и силы стихийных бедствий, таких как ураганы и засухи. Уровень воды мирового океана из-за таяния льда продолжит расти, и многие страны потеряют большие территории у берега.
Уже сейчас на Аляске начинает затапливать деревни, находящиеся на берегу моря или рек. Я сажусь в самолёт и отправляюсь в одну из таких деревень — Кивалину. Она находится на одноимённом острове, и её жители около десяти лет пытаются перенести деревню в более безопасное место.
Текст и фото: Влад Сохин / Panos Pictures