Совсем грань потеряли: Новая книга Миши Педана

Важным элементом книги являются работы шведского художника Яна Хофстрема. Я ссылаюсь на него, потому что мир на фотографии для меня в какой-то степени напоминает если не комикс, то игру, созданную искусственным интеллектом. Обилие окружающих нас прямых линий, разбивка пространства на бесконечные квадраты и повторы совершенно неестественны для живых существ. Но мы уже настолько свыклись с этой средой обитания, что просто перестали обращать на нее внимание.

Архитектор Гауди говорил, что дьявол кроется в прямых линиях. И это, в чем-то дьявольское, начало созданного нами мира позволяет мне вставлять картинки Яна Хофстрема в свои снимки совершенно безболезненно. Удивительно то, что на некоторых фотографиях зритель в упор не видит вставок, а на других — принимает элементы реального мира за фотошоп. Так происходит стирание граней между реальностью и фантазией.

Если автор находит хороший вариант, он рискует бесконечно повторять одну и ту же песню на разный лад, все время пытаясь ее продать как новую. Это удобно, но, на мой взгляд, совершенно бессмысленно и даже унизительно. Человек становится художником или фотографом для того, чтобы быть свободным и делать то, что хочется. Через некоторое время нам что-то удается, появляются реакция, критика, статьи и награды. Так многие из нас включаются в бесконечное спортивное соревнование, когда ты должен кому-то постоянно доказывать, что ты хороший фотограф.

Лайк в фейсбуке заменил жизнь. Неважно, что на твою выставку зашли только два человека — и то искавшие туалет, главное — сто лайков. Поддержание имиджа, бесконечный поиск новых трендов, любая лживая реклама и участие во всех предлагаемых выставках, проектах и мастер-классах оправдываются постулатом «таковы правила игры». То, как нас воспринимают, стало важнее того, какие мы.

Символом этой «игры» можно сделать фигуру Сальвадора Дали, подписывающего в старости пустые листы, на которых после смерти художника смогут напечатать его графику и заработать еще пару миллионов. В момент перехода к новому проекту я всегда «перезагружаю» свое восприятие мира. Смена позиции очень помогает еще и потому, что взгляд часто замыливается. Так, как для этой книги, я не снимал раньше. Пытаюсь использовать новую для себя эстетику и работать в новой технике. «Постоянное присутствие» — уже четвертая моя книга. Для меня было важно делать что-то новое — то, чего я не делал раньше, и то, в чем я еще не до конца разобрался сам.  

За последние лет десять фотокнига фактически заняла место фотовыставки. Например, если меня спрашивают, когда следующая выставка, я не всегда помню. Но точно знаю, когда выйдет книга. Фотография, по сути, сместилась со стены на страницы. И в Украине начинают активно издавать серьезные фотокниги. В моей книге есть вводный текст, написанный известным шведским философом. Свен Олов Валленштайн создал немного заумный текст, но он хорошо вписывается в целостность издания. У меня была мысль напечатать эту работу и в Украине, но это сложно технически. Хотя я в первую очередь украинский фотограф, живущий в Швеции. Следующую книгу мне бы очень хотелось издавать в Украине.

Все мои книги изданы мной самостоятельно. Плюс — ты все решаешь сам, минус — платишь за все сам. Это большой риск. Но в Швеции есть система закупки книг в библиотеки. Библиотек в Швеции ровно 300. Если комиссия решает закупить твою книгу, то часть тиража (300 штук) сразу уходит в библиотеки. Две предыдущие книги попали в эту систему. Так получается, что следующее издание делать уже проще. В Украине тоже есть библиотеки, но что туда закупают, непонятно. Книга вышла полгода назад, но я по-прежнему не знаю, каков результат, насколько это интересно и ново.

Ученые разобрались, что мозг человека, жившего 10 тысяч лет назад, не слишком отличался от нашего. За короткое время древние люди смогли бы приспособиться к жизни в нашей среде. Мы не так сильно меняемся с ходом времени, а наша связь с предыдущими поколениями намного сильнее, чем может казаться. Постмодернизм часто воспринимается как нечто ироничное, отстраненное и холодное. В эстетике постмодернизма есть место иронии, но главное — признание общего поля, осознание того, что ты не появился из ниоткуда и, соответственно, потом не исчезнешь в никуда. Я не живу попыткой доказать миру, что уникален. Взаимосвязь с теми, кто был до меня, — куда важнее. Это как калейдоскоп: сколько ни поворачивай, постоянно будут складываться новые узоры из одних и тех же элементов. Мне нравится поворачивать такой калейдоскоп.