«Эта сука мертва!»:
За что Джипси невзлюбила маму

(Bird in Flight публикует фрагментарный пересказ статьи — оригинал можно прочитать на Buzzfeed.)

В последние семь лет перед убийством Ди Ди и Джипси Роуз Бланшар жили в маленьком розовом бунгало на Вест Волунтир Вей в Спрингфилде, штат Миссури. Соседи их обожали. «Милые — пожалуй, я бы их так описал», — рассказывал мне бывший друг Ди Ди не так давно. Люди говорили, что, раз их встретив, забыть было уже невозможно.

Ди Ди, крупная миловидная 48-летняя женщина, была родом из Луизианы. Ее добродушный вид усиливался ситцевыми платьями в цветочек, которые она обожала, и кудрявыми волосами, собранными в хвост на затылке. Люди вспоминали ее как человека щедрого в целом и материально в частности, когда у нее появлялись деньги. Она была очень общительной и быстро заводила друзей. У Ди Ди не было работы, но вместо этого она была круглосуточной няней для Джипси Роуз, ее дочери.

Джипси была крошечным созданием, не более полутора метров, по словам людей, которые помнили ее в то время. Она была прикована к инвалидному креслу. Совиные очки, которые она носила, делали ее и без того округлое лицо еще более круглым. Она была бледной и очень худой, а ее зубы — хрупкими и больными: ее кормили через пищевую трубку. Иногда Ди Ди приходилось брать с собой кислородный баллон, продевая назальную трубочку Джипси через уши. Спросив о диагнозе дочки, можно было получить полуметровый перечень: хромосомные дефекты, мышечная дистрофия, эпилепсия, астма, апноэ сна, проблемы со зрением. Так было всегда, говорила Ди Ди, — с тех пор, как Джипси появилась на свет. Какое-то время она провела в отделении интенсивной терапии для новорожденных, а уже будучи ребенком, перенесла лейкемию.

Бесконечные проблемы со здоровьем не могли не сказываться на Джипси. Она оставалась очень дружелюбной, даже разговорчивой, но ее голос был очень высоким, скорее даже детским. Ди Ди всегда напоминала людям, что у ее дочери повреждение мозга. Джипси училась дома, потому что она никогда не могла бы быть наравне с другими детьми. У Джипси мозг 7-летней, повторяла Ди Ди. Было важно это помнить при разговоре с ней. Джипси очень нравилось наряжаться в платья принцессы. Она надевала крылышки и шляпки, скрывающие ее маленькую головку. Наряд Золушки с кудрявыми золотистыми волосами был ее любимым. На стольких фотографиях Джипси была в нем с мамой. Она всегда была с мамой.

«Нас с мамой водой не разольешь», — сказала она однажды.

Дом Ди Ди, как и большинство домов в округе, был построен благотворительной организацией «Habitat for humanity». В нем установили все, что было нужно для комфорта дочки: пандус к входной двери, джакузи для разработки ее мышц. Иногда Ди Ди устанавливала проектор на улице, включала фильм на стене дома, и соседские дети, родители которых не могли купить билет в кино, сбегались на просмотр. Ди Ди взимала плату, но цена была существенно ниже, чем в кинотеатре. Деньги шли на лечение Джипси.

Ди Ди особенно сблизилась с некоторыми людьми, живущими рядом, — матерью-одиночкой Эми Пайнгэр и ее четырьмя детьми. После нескольких лет милых соседских чаепитий Ди Ди решилась рассказать Пайнгэр историю ее жизни.

Родом она была из маленького городка в Луизиане, но им с Джипси пришлось спасаться бегством от ее жестокой семьи. Виной был отец Ди Ди, дед Джипси, который тушил об нее сигаретные окурки.

Отец Джипси, рассказывала она Пайнгэр, был безработным алкоголиком и наркоманом, который жестоко высмеивал физические недостатки дочки, а Паралимпийские игры называл «фрик-шоу». Как поняла Пайнгэр, он не присылал им ни цента. Даже когда ураган «Катрина» забрал у Ди Ди и Джипси абсолютно все. Это было не иначе как чудо, что доктор в приюте для беженцев помог им добраться до Озарка.

Временами Эми, слушая рассказы Ди Ди, просто поражалась. «Мне интересно, — делилась со мной Эми по телефону прошлой осенью, — зачем было оставлять этого ребенка в живых. Неужели она настолько счастлива?» Все, чем Эми могла им помочь, — это быть хорошей соседкой. Она нередко подвозила их в аэропорт, когда они летели на очередной курс лечения в Канзас-Сити. Тем не менее мать и дочь выглядели счастливыми. Настолько, что порой Эми им даже завидовала.

Их история была идеальной картинкой для вечерних новостей: маленькая семья, прошедшая через трагедии и катаклизмы и сумевшая заново выстроить свою жизнь наперекор всем трудностям и невзгодам. Но это был не конец истории. Два года назад, в июне, в фейсбуке Ди Ди появился новый пост: «Эта сука мертва!»

Это было 14 июня 2015 года в жаркий воскресный полдень, загнавший многих людей под спасительные потоки кондиционируемого воздуха. Первые комментарии, появившиеся под постом, были от друзей Ди Ди, не поверивших ей. Может, ее страницу взломали? Кто-нибудь знает, где она живет? Может, кто-нибудь должен позвонить в полицию, дать ее адрес?

Пока они обсуждали, что предпринять, под постом появился новый комментарий с аккаунта Ди Ди: «Я НАШИНКОВАЛ ЭТУ ЖИРНУЮ СВИНЬЮ И ТРАХНУЛ ЕЕ СЛАДКУЮ НЕВИННУЮ ДОЧЕНЬКУ… ОНА КРИЧАЛА ТАААААААК ГРОМКО ЛОЛ».

Ким Бланшар, жившая неподалеку, была одной из первых, кто отреагировал. Хотя у Ким была одинаковая фамилия с Бланшарами, они не были родственниками. Она познакомилась с Ди Ди и Джипси в 2009 году на кинофестивале научной фантастики в Озарке, где Джипси могла носить костюмы и не выглядеть странной. «Они были просто идеальны, — вспоминала Ким. — Несчастный больной ребенок, о котором заботилась прекрасная терпеливая мама, которая хотела только помогать другим».

Ким набрала номер Ди Ди, но никто не отвечал. Дэвид, муж Ким, предложил проехать к их дому, чтобы убедиться, что все в порядке. Когда они прибыли, толпа обеспокоенных соседей уже начала собираться. Ди Ди и Джипси и раньше иногда пропадали — они могли улететь на лечение, не сообщив другим. Окно закрывала защитная пленка, и было сложно разглядеть, что внутри, а стук в дверь не давал никакого результата. Но тут кто-то обнаружил фургон Ди Ди, в котором она возила Джипси с коляской, припаркованным возле дома.

Ким набрала 911. Полиция не могла зайти в дом без ордера, но Дэвида это не остановило. Забравшись в жилище через окно, он не обнаружил ничего подозрительного. Свет был выключен, никаких признаков взлома или ограбления. Также в доме стояли все коляски Джипси. Страшно было представить, что она могла где-то оказаться без них.

В ожидании ордера полиция начала брать показания у людей. Ким в это время поделилась новостями в фейсбуке. Да, они были в доме. Да, полицию вызвали. Френды Ди Ди начали забрасывать Ким вопросами. Она отвечала, насколько могла, но ее пост уже начали шерить по всему Миссури. «Такое дело, ребят… Я знаю, что все очень переживают, — написала Ким в фейсбуке. — Но нужно понимать, что тот, кто запостил все это, может сейчас все это читать».

Ордер на обыск был получен только в 22:45 того же дня. Полиция нашла тело Ди Ди в спальне. Ее закололи ножом, она была мертва уже несколько дней. Но Джипси в доме не оказалось.

На следующий день Ким организовала дежурство, а также завела аккаунт на GoFundMe для сбора денег на похороны Ди Ди — и, возможно, Джипси. Все готовились к худшему. Всю свою жизнь Джипси вызывала у людей желание защитить ее. Она была такая маленькая и такая беспомощная. Никто не мог понять: почему это произошло именно с ней? Кто мог поднять руку на беззащитное существо?

Между тем полиция начала прояснять некоторые детали. К ним обратилась девушка по имени Алия Вудманси. Она знала то, что могло быть полезным для полиции. Например, что у Джипси был онлайн-бойфренд.

23-летняя Алия была дочерью соседки, Эми Пайнгэр. Она ощущала себя старшей сестрой Джипси, и в конце концов та начала чувствовать то же самое. Но наедине они проводили очень мало времени, так как мама Джипси не отходила от нее ни на минуту. Поэтому, когда Джипси начала доверять Алие, они вели разговоры через секретный фейсбук-аккаунт Джипси, зарегистрированный на имя Эммы Роуз.

«Это мой личный аккаунт. Мама чересчур меня опекает, поэтому она о нем не знает», — написала Джипси в октябре 2014 года. Потом она призналась, что познакомилась с парнем на сайте одиноких христиан и влюбилась в него. Джипси сказала, что не говорила об этом маме. Она писала, что Ди Ди этого не одобрит и что ей не разрешается ни с кем встречаться, хотя она старалась повзрослеть и хотела, чтобы у нее появился бойфренд, как у других девчонок ее возраста.

«Однажды я сказала маме что-то вроде того, что я бы хотела, чтобы твоя мама была моей, потому что миссис Эми позволяет Алие встречаться, с кем она захочет, и это очень обидело мою маму», — писала Джипси. Ее нового парня звали Николас Годжон. Они переписывались на протяжении двух лет. Ему было все равно, что она прикована к коляске, и Джипси планировала выйти за него замуж. Они оба были католиками. Они даже придумали имена своим будущим детям. Джипси вынашивала план, чтобы Ди Ди случайно встретила Ника в местном кинотеатре. После этого, надеялась Джипси, они с Николасом наконец смогут рассказать о своих отношениях.

Это не был первый раз, когда Алия получала пикантные сообщения от Джипси о мальчиках. Она знала, что Джипси пыталась познакомиться с ребятами в онлайне и раньше. И, несмотря на слова Ди Ди о мозге 7-летней, мысли об отношениях и сексе брали свое. Но Алия была обеспокоена на этот счет, так как Джипси всегда казалась ей наивной. В октябре 2014-го Джипси написала: «Мне 18, Нику… 24». Плюс то, как она описывала эти отношения, звучало тоже очень странно. «Это была прямо какая-то волшебная сказка», — рассказывала мне Алия за чашкой кофе.

Ее также беспокоила Ди Ди, которая как-то закатила скандал по поводу их переписки в чате, заявив, что Алия портит ребенка. «Я не буду рассказывать твоей матери о том, что ты сказала, — заявила она Алие, — но я не хочу, чтобы ты разговаривала с Джипси подобным образом». Ди Ди забрала телефон и компьютер Джипси на какое-то время. Но дочка, несмотря на это, всегда умудрялась найти прореху в бесконечной маминой опеке и связаться с Алией. Хотя после этого видеться они стали все реже и реже, а после сообщения о Нике осенью 2014 года Алия больше ничего не слышала от Джипси.

Когда полгода спустя Алия стояла напротив дома в собравшейся толпе соседей, ей показалось, что полиция должна знать об этом всем. Она показала полицейским сообщения в фейсбуке, и они записали все имена. Полиция также проследила последние посты в аккаунте Ди Ди. IP-адрес был зарегистрирован на имя Николаса Годжона в Биг Бенде, штат Висконсин.

15 июня команда офицеров в округе Уокешо, штат Висконсин, отправилась к дому Годжона. Ник быстро сдался. К счастью, Джипси была с ним, целая и невредимая. Все вздохнули с облегчением.

«Дела не всегда обстоят так, как кажутся на первый взгляд», — заявил шериф Спрингфилда на пресс-конференции на следующее утро.

Как оказалось, Джипси не пользовалась инвалидным креслом с того момента, как она вышла из дома. Оно ей попросту было не нужно. Она отлично могла ходить сама. С ее мышцами все было нормально. Кислородного баллона, как и таблеток, при ней тоже не было. Она носила короткий ежик, но она не была лысой — она просто брила голову всю свою жизнь, чтобы казаться больной. С речью у нее тоже все было в порядке. Образ больного ребенка, с которым она ассоциировалась у окружающих, улетучился в мгновение. Это все было обманом, как она рассказала полиции. Абсолютно все до последней детали. Делать все это ее заставляла мама.

«Я просто заплакала», — рассказывала мне Алия. Разочарование от всего того, что случилось, просто ошеломило ее.

Ким Бланшар тоже плакала. Она говорила, что в тот момент думала: «Я ничего не знаю об этом человеке. Во что я верила вообще? Как я могла быть настолько глупой?»

«Никто никогда не спрашивал о дополнительной документации. Никто даже бровью не повел», — призналась мне Эми Пайнгар. «И что? За закрытыми дверями они смеялись над нами? — она замолчала на секунду. — Ублюдки…»

Настоящее имя Ди Ди было Клоддин Бланшар. На протяжении многих лет она использовала различные вариации написания своего имени: ДеДе, Клодин, Дено. Ни одна из ее историй не была ложью. Она действительно выросла в маленьком городке Голден Мидоу в Луизиане вместе с пятью братьями и сестрами. Ее мать умерла в 1997 году, но отец был до сих пор жив.

Также был жив и Род Бланшар, отец Джипси. Он до сих пор живет в той же местности, недалеко от Голден Мидоу. У Джипси его нос. Род немногословен, но с хорошим чувством юмора. Ди Ди он встретил в последнем классе школы. Ему тогда было 17, ей — 24. Они встречались полгода, когда Ди Ди забеременела, и на тот момент единственной логичной вещью для Рода было жениться на ней. «Я проснулся в день своего 18-летия и осознал, что меня не должно быть здесь, — рассказывал он мне не так давно. — Я не был влюблен. Я знал, что женился из-за других причин». Он бросил Ди Ди, и хотя она пыталась несколько раз вернуть его назад, их брак это не спасло.

По словам Рода, Джипси родилась абсолютно здоровой. Но когда ей исполнилось 3 месяца, Ди Ди убедила себя, что у ребенка апноэ и что Джипси прекращала дышать на какое-то время, когда спала. Это было, когда Ди Ди начала таскать ее по больницам. Врачи не смогли найти ничего подозрительного после трех «раундов» анализов и мониторинга сна. Убеждение в том, что Джипси больна, только прогрессировало. Ди Ди объясняла внезапно усугубляющиеся проблемы с ее здоровьем хромосомным дефектом. Большинство болезней, по ее мнению, имели одну причину.

Все развивалось очень быстро. У Ди Ди всегда была свежая идея по поводу того, что может быть не так с Джипси, — новый доктор, новое лекарство. Когда-то она работала помощницей медсестры и, поднаторев в медицинской терминологии, использовала эти знания, чтобы достать то, что ей было нужно. Казалось, что у Ди Ди все было под контролем, — у нее на все всегда был ответ.

Род впоследствии женился еще раз и был счастлив с женой и двумя детьми. Он и его жена Кристи часто виделись с Джипси первые 10 лет ее жизни — Род показывал мне снимки счастливых семейных встреч, продолжавшихся вплоть до 2004 года. Род и его жена помнят, как вместе с Джипси они ходили на Паралимпийские игры. У них сохранилась фотография, на которой Джипси улыбается, стоя между папой и братом. На протяжении всех тех лет Джипси не сказала ни одного плохого слова о маме.

В то время отношения Ди Ди и ее семьи, которые и так никогда не были идеальными, стали портиться еще больше. Ди Ди и ее дочь переехали в Слайделл, город в двух часах езды от их прежнего места обитания.

Годы в Слайделле Ди Ди и Джипси провели скитаясь по больницам. Мать убеждала докторов, что у Джипси случаются припадки каждые несколько месяцев. Она доказывала врачам, что у ее дочери мышечная дистрофия, даже когда мускульная биопсия показала обратное. Также наблюдались проблемы с глазами и ушами — Ди Ди говорила, что у Джипси плохое зрение и частые ушные инфекции. Доктора скрупулезно проводили обследование при каждом обращении. Если у Джипси был кашель или простуда — ее сразу клали в реанимацию.

В 2005-м на Слайделл обрушился ураган «Катрина». Электричество восстанавливали неделями. Мама с дочкой оказались в лагере для пострадавших. Ди Ди сказала персоналу, что медицинская карта ее дочери была уничтожена наводнением, и показала фотографии того, что осталось от их дома.

В сентябре 2005 года мать и дочь перевезли в Миссури, где они жили, пока «Habitat for humanity» не построила для них дом в марте 2008-го. Когда Джипси принимала участие в благотворительных мероприятиях для детей с ограниченными возможностями, Ди Ди часто оставалась в роскошных домах от различных благотворительных организаций. Это было самой большой выгодой, которую Ди Ди смогла извлечь для себя в то время. И из-за этого ее аппетит разыгрался еще больше. Будучи в Спрингфилде, Ди Ди и Джипси бесплатно летали по стране благодаря волонтерским авиационным организациям, оставались в покоях для онкопациентов, бесплатно ездили в Дисней Ворлд.

Ди Ди всегда держала Рода в курсе состояния здоровья их ребенка. Она продолжала это делать даже тогда, когда сказала врачам и ее новым друзьям в Миссури, что отец Джипси — наркоман, бросивший собственную дочь. В то время Род и Кристи общались с Джипси довольно часто. Они постоянно планировали навестить ее, но, по словам Рода, «по той или иной причине это никогда не удавалось».

Род продолжал переводить $1 200 в месяц для ребенка на счет в банке Нового Орлеана, как и всегда. Время от времени он присылал Джипси подарки, которые хотела Ди Ди, например новый телевизор или «Нинтендо». Он продолжал это делать даже после совершеннолетия Джипси, потому что Ди Ди заявила, что его дочь по-прежнему требует круглосуточного ухода. «Когда я прекращу платить алименты — вопрос даже не стоял», — говорил Род.

Когда он позвонил поздравить Джипси с 18-летием и начал по-отцовски шутить по поводу ее совершеннолетия, Ди Ди вмешалась в разговор. Она напомнила, что Джипси не знает своего настоящего возраста, и попросила не расстраивать ее реальностью: «Она думает, что ей 14».

«Я полагаю, что проблемы Ди Ди начались с момента, когда она начала врать. Одной ложью она прикрывала другую, другой — третью и так далее. Она настолько в ней погрязла, что по-другому жить уже не могла». Род и Кристи ничего не знали ни о сюжетах, посвященных Ди Ди и Джипси в местных новостях Миссури, ни о трюках с благотворительностью, которые Ди Ди использовала.

Все изменилось в июне, когда Род позвонил Кристи посреди рабочего дня и, всхлипывая, сообщил, что Ди Ди мертва, а Джипси пропала без вести. «Я была в ужасе от мысли, что они увезли Джипси с собой и бросили где-то умирать, — рассказывала Кристи. — А если бы ее нашли живой? Как бы я могла о ней позаботиться, если только Ди Ди знала, как за ней ухаживать?»

Впервые после этого Род увидел свою дочь на ногах в каком-то выпуске новостей на фейсбуке, в котором Джипси вели в суд штата Висконсин на предъявление обвинения. Он был настолько поражен, что первой его мыслью было: «Я так рад, что она может ходить».

Когда адвокат Джипси показал им результаты вскрытия Ди Ди, Кристи рассказывала, что долгое время смотрела на графу, где говорилось о состоянии ее мозга. На вопрос адвоката почему, Кристи ответила, что хотела узнать, что происходило в ее мозгу: «Что в ее голове могло вызвать все это дерьмо?»

Ди Ди уже никогда не сможет ответить на этот вопрос. Теперь это все часть истории Джипси. Но и она сама не знает всех ответов. С момента ареста и до моего недавнего с ней разговора в тюрьме она путалась в деталях, как незначительных, так и больших. Например, при аресте она сказала полицейским, что ей 19 лет. Род и Кристи прояснили эту картину, предоставив расследованию ее свидетельство о рождении. На самом деле ей было 23.

Родители создают отдельный мир для своих детей. И Ди Ди создала мир, в котором у Джипси был рак. Джипси рассказывала, что мама давала ей какие-то лекарства, связанные с онкологией. Но, даже став старше, она не знала, как спросить маму об этом. По поводу медикаментов в принципе было много вопросов. Некоторые из них вообще никогда не были прописаны Джипси. Ее адвокат, к примеру, подозревает, что Ди Ди давала ей какие-то транквилизаторы.

Набор сомнительных диагнозов, путаный список лекарств — все признаки указывают на так называемый синдром Мюнхгаузена от третьего лица. Сам синдром Мюнхгаузена был впервые описан британским психиатром Ричардом Ашером в 1951 году. Его последователь — Рой Мидоу определил синдром Мюнхгаузена от третьего лица в 1977-м. Если вкратце, то личность с синдромом притворяется больной с единственной целью привлечь внимание или вызвать сочувствие окружающих. Если человек делает это с собой — это классический синдром Мюнхгаузена. Когда симптомы придумывают для другого человека — это синдром Мюнхгаузена от третьего лица. Медицинский справочник рекомендует различать синдром Мюнхгаузена и так называемую симуляцию — фальсификацию симптомов заболевания ради материальной выгоды. Симуляцию не считают психическим расстройством. Это чистой воды мошенничество.

Хотя чаще всего синдром проявляется у матерей, задокументированы случаи, когда отцы действовали так по отношению к своим детям, мужья — к женам, племянницы — к теткам. И зачастую доктора не могут диагностировать этот синдром месяцами, а то и годами. И даже когда врачи подозревают что-то странное, нередко они предпочитают игнорировать синдром Мюнхгаузена продолжительное время, потому что пропустить реальную болезнь гораздо страшнее, чем поставить такой диагноз.

Диагноз «синдром Мюнхгаузена от третьего лица» относится к инициатору, а не к жертве. Но так как Ди Ди мертва, обследовать ее не представляется возможным. Она не оставила дневника или каких-либо записок, свидетельствующих о ее намерениях. Однако она хранила папку с различной медицинской информацией, которую использовала при общении с различными докторами. И ее поведение попадало под определенные симптомы, характерные для синдрома Мюнхгаузена. Например, она окончила медицинские курсы. Количество врачей, которых она сменила за все время, и тенденция менять место жительства, чтобы историю болезни было сложнее отследить. Кроме того, есть подозрения по поводу апноэ сна, с которого, исходя из различных медицинских справочников, часто начинается синдром.

Также, по словам психиатров, вполне обычный случай, когда не только родственники, но и непосредственные члены семьи ни о чем не подозревают. Инициаторы — люди далеко не глупые, и они знают, как манипулировать другими. В том числе и жертвой. И чем дольше это происходит, тем больше шансов, что жертва согласится с инициатором.

Медицинская история Джипси отрезвляет. В далеком 2001 году доктора обследовали Джипси по поводу мышечной дистрофии. Анализы были отрицательные. Снимки ее мозга и спины также не вызывали никаких подозрений. Несмотря на это, Ди Ди продолжала убеждать доктора за доктором, что у ее дочери дистрофия. Судя по истории, большинству врачей хватало ее слова и они не пытались его оспорить. Наоборот — они выписывали Джипси различные лекарства для улучшения зрения, слуха, сна, пищеварения и от мышечной дистрофии.

Некоторые вмешательства были хирургическими. Глазные мышцы Джипси были неоднократно прооперированы из-за предполагаемой слабости. В уши были введены трубки из-за предполагаемой инфекции. Преимущественно она употребляла пищу через трубку. Ртом она ела очень мало — и то консервный мясозаменитель, которым ее кормили вплоть до последнего. Джипси удалили гланды из-за того, что мать жаловалась на ее обильное слюноотделение. Ее зубы сгнили и были удалены — то ли из-за плохой гигиены, то ли из-за микса лекарств, то ли из-за хронического недоедания. Сейчас уже сложно сказать.

Что очевидно, так это то, что все, как оказалось, ненужные вмешательства в тело Джипси были долгими и серьезными. Также очевидно, что они начались, когда Джипси была в настолько юном возрасте, что авторитет мамы и врачей был непререкаемым.

Остается загадкой, как врачи ни разу не заподозрили неладное в нескончаемом потоке придуманных историй Ди Ди. В том числе доктор, лечивший проблемы со сном, — Роберт Бекман, который наблюдал Джипси и в Новом Орлеане, и в Канзас-Сити. Напротив, он опубликовал метод лечения Джипси в больничной газете, назвав девушку «любимой пациенткой».

Но было и одно исключение. В 2007 году детский невропатолог Бернардо Фластерштейн, консультировавший Джипси по одному случаю, что-то заподозрил. По телефону он рассказал мне, что у него появились сомнения с их первой встречи. Рассказы Ди Ди о бесконечных заболеваниях Джипси лишь усугубили его подозрения. В своей записке главврачу после первого визита он жирными буквами написал: «Мать — далеко не самая лучшая выдумщица». После этого он отправил Джипси сдать стандартный набор анализов и сделать МРТ.

Результаты не выявили никаких отклонений. «Я помню, как поставил ее на ноги, — рассказывал мне Бернардо, — и она могла держать свой вес». «Я не вижу никаких причин, почему она не может ходить!» — заявил он Ди Ди.

Между сеансами Фластерштейн нашел доктора, к которому они ходили в Новом Орлеане. Доктор рассказал ему, что результаты мышечной биопсии были отрицательные, о чем уведомили Ди Ди. Но та, услышав объяснения доктора, просто перестала к нему ходить.

«Проанализировав все факты и пообщавшись с предыдущим педиатром, — писал Фластерштейн в деле, — я пришел к выводу, что у матери пациентки есть большая вероятность наличия синдрома Мюнхгаузена от третьего лица». Ди Ди перестала посещать его после этого визита. «Я думаю, она увидела мои записи», — полагает Фластерштейн. Медсестры рассказывали ему, что Ди Ди, идя после этого по больнице к выходу, жаловалась, что он понятия не имеет, о чем говорит.

Фластерштейн никогда не пытался развивать это дальше. Большинство врачей в Спрингфилде верили Ди Ди. И даже если бы он заявил в социальную службу, ему не поверили бы и там. Думая об этом сейчас, доктор сожалеет, что ничего не сделал. «Бедная Джипси, — говорил он мне. — Она страдала все эти годы зря. Если бы только я был более напористым в то время».

Это была не единственная упущенная для властей возможность вмешаться. Весной 2009 года неизвестный позвонил в полицейский департамент и сообщил, что на самом деле Джипси только страдает от всех лекарств, которыми ее пичкает мать. Полиция приехала к их дому, но Ди Ди вмиг развеяла все сомнения, сказав, что единственная причина, по которой она иногда использует разные даты рождения и варианты написания фамилии, — чтобы спрятаться от мужа-тирана. Полицию объяснение вполне устроило, и дело было сразу закрыто.

В других обстоятельствах история о жестоком обращении с ребенком не могла вызвать ничего, кроме симпатии общественности. Но в этом случае был элемент мошенничества, который задел людей. Особенно тех, которые не знали Джипси и Ди Ди лично. И тогда начали появляться группы в фейсбуке: одни поддерживали Джипси, другие допускали, что Род и Кристи были соучастниками мошенничества. Некоторые группы насчитывали более 10 тысяч человек, здесь публиковали ежедневные обновления от новоиспеченных «виртуальных детективов» и свежие теории произошедшего. В какой-то момент виртуальные обсуждения перешли в реальный мир. Особо активные «детективы» звонили в полицию, чтобы сообщить о новых версиях, придуманных интернет-сообществом, приходили на заседания суда, общались с журналистами.

Все это вылилось в информационный хаос. Ким и Дэвида Бланшар общественность обвиняла в финансовых махинациях из-за аккаунта на GoFundMe, который они открыли для сбора денег на похороны. Главным аргументом была одинаковая с Ди Ди и Джипси фамилия.

Кристи узнавала из интернета, что Род был плохим отцом, который не поддерживал свою дочь финансово. На самом деле Ди Ди была вполне обеспечена — Джипси и Ник сбежали с $4 тысячами, вытащенными из сейфа матери. Кристи поначалу пыталась объяснить, как все было в реальности, но кого-то в чем-то убедить было невозможно. Она махнула рукой, удалилась из всех групп и попросила родных и близких не принимать новые запросы на добавление, поток которых не прекращался.

Прокурор отказался от смертной казни, но обоих, Джипси и Ника, обвиняли в убийстве первой степени. В ходе расследования были обнародованы новые детали — их сообщения друг другу, в которых молодые люди обсуждали план убийства Ди Ди. «Милая, ты забываешь, что я безжалостен и моя ненависть к ней заставит ее умереть, — писал Годжон Джипси. — Моя темная сторона сделает это. Она не облажается, ей нравится убивать». Представители обвинения также заявили, что нашли в социальных сетях переписку, где Джипси открыто просит Годжона убить ее мать, хотя эта переписка так и не была обнародована.

Годжон взывал к своей «темной стороне», потому что они с Джипси общались в своем выдуманном фэнтезийном мире. У каждого были свой никнейм и своя роль. Джипси и Ник часто фотографировались в костюмах. Нередко главным атрибутом костюмов Джипси становился нож. Реальность и фантазия переплелись для них обоих довольно сильно. Даже сейчас непонятно, зачем Годжон участвовал во всем этом. У него не было ни одной судимости. Но тем не менее и он, и Джипси утверждают, что нож был у него в руках, а Джипси в момент убийства находилась в другой комнате. Один из таксистов, подвозивший пару после убийства, рассказал в интервью, что по пути из них двоих именно Джипси вела себя как главная.

Джипси достался государственный адвокат, потому что ни у нее, ни у Рода с Кристи оплатить частного не было возможности. Майк Стэнфилд, адвокат Джипси, признавался: «Это самое сложное дело из всех, которые у меня когда-то были». А в год через него в среднем проходит около 270 дел. Чтобы добыть все медицинские справки Джипси, Стэнфилду понадобились месяцы. Когда справки наконец были получены, Стэнфилд со своей подзащитной пошли на сделку — 5 июля 2016 года Джипси была осуждена за убийство второй степени и приговорена к 10 годам лишения свободы с правом на обжалование через 8 с половиной лет. К тому времени ей исполнится 32. Николасу грозит пожизненное заключение. Слушание назначено на декабрь 2017-го.

У заключенной Джипси Бланшар длинные волосы и чистая кожа. Она носит нормальные взрослые очки для зрения. Джипси не принимает никаких лекарств, и за год, который она провела без материнской опеки, она ни разу не болела. «Большинство моих клиентов теряют вес за решеткой из-за ужасной еды», — отмечает Стэнфилд. Джипси набрала более 6 килограммов за 12 месяцев.

На протяжении года слушаний разговаривать с обвиняемой не разрешали. Но как только сделка была заключена, я сразу же связалась с Джипси. Она охотно согласилась на разговор. По ее словам, она хотела, чтобы люди узнали, что это была не история, когда девочка убила свою маму, чтобы быть со своим парнем. Это была история, когда девочка пыталась убежать от насилия. В тюрьме она собирается написать книгу, чтобы помочь всем, кто оказался в подобной ситуации.

Я задала ей вопрос, который давно уже хотела задать: когда она осознала, что в ее жизни что-то не так? «Когда мне было 19», — ответила Джипси, имея в виду случай, когда она сбежала с мужчиной в 2011 году. Когда мама пришла забрать ее домой, Джипси начала задумываться, почему ей запрещено оставаться одной, иметь друзей. По поводу матери ее мнение было неоднозначным: «Доктора считали, что она была такой преданной и заботливой. Мне кажется, что она была бы идеальной мамой для кого-то по-настоящему больного. Но я не больна. И в этом большая-большая разница».

«Я чувствую себя использованной, как и все остальные, — продолжала Джипси. — Я была пешкой в ее руках. Но я слабо это понимала. Единственное, что я осознавала, — это то, что я могу ходить и я могу есть. Она сбривала мои волосы, приговаривая: „Они все равно выпадут. Давай лучше сделаем их опрятными“». Ди Ди заявила дочери, что у нее рак, и говорила, что лекарства, которые она ей давала, — это лекарства от онкозаболевания. Джипси безропотно все принимала.

Ей даже в голову не приходило усомниться, а когда и приходило, она переживала, что обидит маму подобными вопросами. Даже сейчас она иногда думает, что Ди Ди на самом деле считала, будто она больна. «Когда я задумываюсь об этом сейчас, — комментирует Джипси, — то жалею, что не сказала сначала об этом кому-то до того, как рассказала Нику».

Ник, по ее словам, был первым человеком, предложившим ей реальную помощь. И она доверилась ему. Она неоднократно говорила, что считает себя виновной в том, что произошло: «То, что я сделала, было неправильным, и теперь мне нужно жить с этим». Но Ник, как утверждает Джипси, был тем человеком, который все придумал и реализовал.

Я несколько раз спрашивала ее, злится ли она. На маму, на докторов. Она говорила, что испытывает только разочарование: «Меня расстраивает тот факт, что никто из врачей не видел, что я абсолютно здорова. Что мои ноги не худые, как обычно у людей, которые не могут ходить. Что я не нуждаюсь в пищевой трубке. Все эти вещи, в общем». Я дала ей прочитать определение синдрома Мюнхгаузена. Закончив, Джипси посмотрела на меня и сказала, что ее мама соответствовала всем описанным критериям.

Иногда во время наших телефонных разговоров, когда Джипси рассказывала в подробностях очередной случай из ее жизни с Ди Ди, я не выдерживала и невольно прерывала ее своими восклицаниями: «Боже мой! Мне так жаль, что это произошло с тобой!» И тогда Джипси превращалась в ту милую девочку из локальных новостных сюжетов: «Ничего, честно. Это сделало меня сильнее. В смысле, я верю, что все в мире происходит по какой-то причине».

Даже к своему тюремному сроку она относится с каким-то странным смирением. Джипси говорила людям, что чувствует себя в тюрьме гораздо свободнее, чем чувствовала себя дома. «Это время полезно для меня, — рассказывала она мне. — Я была воспитана делать то, что велела мне мама. И те вещи были не очень хорошими».

«Она научила меня врать, а я не хочу врать. Я хочу быть хорошим, честным человеком».