New East Photo Prize: «Заимствованные территории» Лучиана Брана

— Я начал снимать примерно 12 лет назад — во времена, когда изучал информатику. Она не особо меня увлекала, поэтому я хотел найти себе еще какое-то занятие. Случайным образом узнал, что в школе искусств и ремесел моего родного города Брашова дают курс фотографии, и записался туда. Тогда была все еще широко распространена аналоговая фотография, так что я много времени проводил за обработкой черно-белой пленки в темной комнате. Я пристрастился к этому занятию и спустя год приехал в Бухарест изучать фотографию в Национальном университете искусств.

Я снимал пейзажи еще с университетских времен, но мой стиль со временем поменялся. Ядро моих работ лежит на пересечении между человеком и средой; с каждым новым проектом я пытаюсь добавить к этой концепции что-то новое, еще глубже исследовать вопрос.

Мои первые проекты уходили корнями в детские увлечения. Я пытался отследить и воссоздать чувства, которые испытывал ребенком. Тогда я жил у подножия горы и большую часть своего свободного времени проводил, исследуя леса. Эти экзерсисы привели к тому, что я заинтересовался пейзажами и наблюдением за тем, как люди с ними взаимодействуют. Изображение окружающей природы принимало различные формы и контексты: от физических встреч со странными конструкциями, что я находил посреди леса, до фотообоев, которые я обнаруживал в гостиных квартир, ресторанах и даже церквях.

Впервые идея снять проект «Заимствованные территории» возникла в 2011 году, когда я вернулся в родной город. Мой друг работал над «Хэтфилдами и Маккоями» — сериалом о враждующих семействах в Америке 1880-х годов, произведенном каналом History. Через год я начал интересоваться новым подходом к ландшафтам — стал изучать их на абстрактном уровне. Я делал упор на самой земле, ее геологических характеристиках, на том, как территории присваивается идентичность, и том, как это воспринимается через призму времени и пространства.

Тогда я вспомнил о «Хэтфилдах и Маккоях»: мысли, которые меня посещали, отражались в этом сериале, он был снят не в том месте, где разворачивались реальные события. Со временем идея получила свое развитие — и новые коннотации; в 2014 году, с учетом особенностей работы и уровня погружения, которого она требовала, я приобрел широкоформатную камеру и начал работать с ней. Сначала я хотел делать макроснимки растений на месте, но затем осознал, что могу использовать другую технику. Посредством сканов я отразил концепцию «Заимствованных территорий» и гербариев, которые мы делали в школе для уроков ботаники. Растения были не просто свидетелями съемки: в результате постпродакшена они получали новую идентичность и рассказывали совершенно иную историю.

Кадры из студии также внесли свой вклад в эту концепцию. Эти изображения — остов, объединяющий визуальный слой, который показывают по телевизору. Если смотреть с правильного угла, декорации переносят зрителя в историю фильма, а если поглядеть на них сзади, они рассеивают созданные кинолентой чары.

Я проводил исследования, разыскивая в интернете информацию, которая могла рассказать о местах съемок, снова и снова пересматривая фильм и звоня своему другу с расспросами о конкретных местах. Большинство мест, которые я посетил, располагались возле моего родного города или в окрестностях Бухареста, где я сейчас живу. Я много перемещался между городами — почти каждое из них я снимал по несколько раз. В некоторых местах, которые я фотографировал, я уже бывал, но не узнавал их, когда смотрел фильм. Я изумлялся, приехав и увидев эти места новым взглядом.

Одно из самых необычных мест съемок фильма я обнаружил, путешествуя из Брашова на машине через Рышнов и Зэрнешти и добравшись до Барши Фьерулуи. Я ступил на землю, на которой в фильме мы видим застреленных американских солдат и впитывающуюся в почву их кровь; в фильме это была американская земля где-то в штате Кентукки — почти 150 лет назад. Это было довольно необычно и возымело сильный эффект. Ты почти ощущаешь себя путешествующим в пространстве и времени.

Фотограф должен показывать мир таким, какой он есть, и один из важнейших аспектов этого — вовремя остановиться. Легко можно пережать проект, тем самым сократив ценность вашей работы. Я полагаю, что нет необходимости раскрывать все — в особенности в художественных проектах. По крайней мере, я так не делаю. Пытаюсь оставить что-то неизведанным, позволить зрителю что-то добавить из его собственной головы, чтобы погрузить его в работу. Если у вас слишком много информации, это может вам наскучить. Понравиться всем цели нет.

Текст и фотографии: Лучиан Бран
Интервью: Лиза Премьяк
Оригинал публикации на The Calvert Journal