New East Photo Prize: «Потерянный рай» Зии Гафича

— Некоторые вещи вызывают во мне воспоминания и переносят в ранние 90-е. Всякий раз, когда я сажусь в самолет, я вспоминаю последний гражданский рейс, на который села моя семья, чтобы покинуть город; всякий раз, когда я попадаю в тоннель, я вспоминаю вырытый вручную туннель, полный измученных возвращающихся с фронта солдат, — тем же самым туннелем мы воспользовались, чтобы вернуться в осажденный город. Я вспоминаю, как мой отец вернулся с фронтовой линии в горах после 45 дней непрекращающихся боев. Он стал тенью самого себя, волосы и одежда его были полны блох. Вспоминаю, как НАТО начала авиаудары. К этому моменту мы уже привыкли к артиллерийским снарядам всех сортов, но авиабомбы были чем-то новым. В этот раз бомбы падали с другой стороны и мы лишь слышали ударные волны, угасающие вдали, а нейлон, которым мы прикрывали разбитые окна, вибрировал — хотя и гораздо слабее, чем раньше. Впервые взрывы означали мир.

Я начал фотографировать в подростковом возрасте, стажируясь в местном журнале в ходе последних месяцев войны. Большинство других фотографов работали на иностранную прессу. У меня не было опыта или формального фотографического образования, но журнал был хорошим местом для того, чтобы изучить основы журналистики. Затем, во время косовского кризиса в 1999 году, это было моей первой работой за границей, я решил уйти на фриланс и начать свои изыскания. Я снимал репортажи в более чем 49 странах: от Чечни до Руанды, от Палестины до Пакистана.

Довольно долгое время меня интересовали конфликты; конфликт был в центре моего долгосрочного проекта «Беспокойный ислам», работа над которым привела меня в точки большинства современных конфликтов по всему миру. В основном меня интересовали человеческие судьбы и то, как обычные люди справляются со своей жизнью после того, как все потеряли. Теперь я считаю, что недостаток ресурсов, перенаселение, вызванное человеком разрушение окружающей среды и религия быстро станут основными источниками конфликтов и нищеты. Если резюмировать, меня интересует то, что упускают выпуски новостей, — истории, которые освещают лишь один раз, а затем мейнстримовые СМИ о них забывают.

«Босния: Потерянный рай» был моим первым проектом. Он был начат в 2000 году по очень простой причине: у меня не было средств или контактов с изданиями, чтобы освещать какую-то другую историю, кроме своей собственной. Родина — это единственное место, где ты не турист.

«Поиск идентичности», с другой стороны — совершенно иной подход к темам, которые освещают почти все профессиональные фотографы. Тема пропавших без вести людей в Боснии в целом и, в частности, геноцид в Сребренице, до ужаса много освещалась полчищами фотографов — как профессиональных, так и фотографов-любителей. Ежегодная церемония памяти и погребальная литургия в Сребренице стали своего рода фото-сафари. Я хотел осветить эту тему в совершенно иной манере и другом стиле — держа в голове четкую мысль о том, чтобы сделать что-то, что принесет пользу другим людям, а не только фотографу, потому что в большинстве случаев мы единственные, кому выгодна наша работа. В случае «Поиска идентичности» идея состояла в том, чтобы создать визуальный онлайн-архив личных вещей из массовых захоронений — которые кто-то, вероятно, может узнать, что может привести к установлению личности какого-то погибшего. Этот проект — также постоянное напоминание о том, что эти люди в принципе существовали. Он делался клиническим, криминалистическим образом, тогда как «Босния: Потерянный рай» — это скорее меланхолическая беседа между человеком и его родиной.

Война — это ад, война не раскрывает в людях лучшие черты. Au contraire mon frere (фр. «напротив, брат мой». — Прим. ред.), она отравляет душу. Война — это история про собственность. Все войны одинаковы; к сожалению, у меня ушло почти десять лет работы в таких условиях на то, чтобы осознать, что, если ты видел одну войну, ты видел их все.

Текст и фото: Зия Гафич
Интервью: Лиза Премьяк
Оригинал публикации на The Calvert Journal