Победитель New East Photo Prize: «Александр» Михала Сиярека

— Впервые я поехал в Македонию, потому что не мог отыскать удовлетворяющей меня информации об этом регионе. Я не был толком подготовлен, а также не ожидал, что это будет чем-то большим, чем просто экспедиция, но после возвращения у меня возникло глубокое ощущение, что в Скопье имеет место своего рода шизофреническая ситуация. Чем больше информации я находил, тем больше я запутывался. Затем я прочитал о проекте «Скопье 2014», направленном на восстановление Македонии на основе ее предполагаемых корней. Со стороны это может показаться странным, но Македония — государство, по которому можно наблюдать создание страны в ускоренной перемотке. Я был равно удивлен и ошеломлен мыслью о том, что мне предстоит освещать такую масштабную тему.

Скоро я понял, что, работая с этой темой, я смогу многому научиться. Все началось в 2010 году, в 2013-м я начал съемки и уже понимал, что было на кону. Какое-то время я провел в экспериментах и поиске правильного подхода к теме. Оказалось, что это сочетание мифологии и символов, театра, абсурда и восхитительных пейзажей, снятых с определенной перспективы и зачастую с очень четким освещением. Визуальная идея была очень сознательной, я работал в очень организованной кинематографичной манере, поэтому точно знал, чего искал, — что-то среднее между духом Александра Великого и постановкой старого политического триллера.

В какой-то момент я захотел пообщаться с обычными македонцами и понять, что обо всем думает общество. Оказалось, что люди не хотят говорить об этом, потому что им страшно. Я всегда держу в голове тот факт, что македонцы — просвещенные люди, запуганные правительством и пытающиеся выжить в сложные времена.

В какой-то момент я наконец связался с важными людьми, которые активно поддержали новшество или даже стояли за его введением, — учеными, политиками, энтузиастами. Я вспоминаю разговор с часто критикуемым археологом Паско Кузманом в его офисе под названием «Троя» — разговор о бесконечных поисках гробницы Александра Великого. У меня было ощущение, что я прикоснулся к живой истории. Это случилось снова на месте захоронения Филиппа II Македонского, отца Александра. Думаю, именно тогда я действительно загорелся этой темой, и это добавило работе совершенно новый уровень. В детстве я мечтал о приключениях. Я очень любил историю, представлял себя Индианой Джонсом, который мчит на своем джипе по чарующим землям в поисках ответов на свои вопросы.

Македонское общество разобщено на множестве уровней, и тема его древнего наследия — это лишь верхушка айсберга, совокупность более актуальных проблем. Если посмотреть на карту города Скопье, видно, что он разделен по этническому принципу на албанскую и македонскую части — так же, как и вся остальная страна. Эта земля должна была быть колыбелью болгар, сербов, албанцев и греков. Корни сегодняшних разногласий уходят в балканские войны, которые, в свою очередь, были следствием соперничества между Западом, Россией и Османской империей. Это все очень сложные и деликатные вопросы, однако развал Югославии создал своего рода вакуум. Правительство возродило извечный спор с греками о территориях Древней Македонии с целью завоевать популярность, а вскоре после этого обратилось к авторитарному режиму.

Однако идея о владении античностью по праву крови нелепа с обеих сторон. Многие греки также заявляют обратное — что они потомки древних греков. Был Александр македонцем или греком — какое это вообще имеет значение в свете сегодняшней концепции национальной идентичности?

Меня интересует точка пересечения между визуальным искусством и наукой. Я вижу роль журналистов, художников и ученых в том, чтобы служить посредниками: задаваться вопросами, переводить и объяснять сложность окружающей нас реальности. Я хотел бы сотрудничать с людьми, посвятившими себя важным темам — геополитическим, гуманитарным или экологическим.

Я могу отказаться от определенных ярлыков, жанров и даже авторства для того, чтобы наилучшим образом осветить тему. Также я всегда скорее хочу, чтобы с моими работами ознакомилась реальная аудитория, а не другие фотографы. Мне нравится снимать выразительные пейзажи, но я больше не считаю их самым подходящим средством выражения. Все это заставляет меня задаваться вопросом о будущем документальной фотографии.

Текст и фото: Михал Сиярек
Интервью: Лиза Премьяк
Оригинал публикации на The Calvert Journal