New East Photo Prize: «Жертвоприношение» Елены Субач

— Я родилась в небольшом шахтерском городке на западе Украины. Мой дед был художником, а отец — шахтером. Дед писал иконы для местных церквей. Я помню, как из каждого угла нашего дома на меня смотрели лики святых. Иногда я просила деда позволить мне раскрасить небо на его картинах, хотя и по сей день я равнодушна к голубому.

Отец же, когда не работал под землей, рассказывал мне истории. Например, о том, как они с товарищами брали с собой под землю клетку с канарейкой, которая могла подсказать им, нет ли на дне шахты метана. Птицы очень чувствительны к таким вещам, поэтому, если канарейка продолжала петь, они знали, что опасности нет.

Получается, что я выросла между небом и землей. Истории моего отца были такими же яркими, как и картины моего деда. Мой дом был полон книг — художественных альбомов, заполненных репродукциями картин, энциклопедий, книг о жизни животных и анатомических атласов. Все это сформировало мое творческое мышление. 

В университете я познакомилась с двумя сестрами, мать которых была фотографом. Она превратила одну из комнат в их доме в фотостудию, где снимала друзей и родных, проявляла свои пленки и печатала фотографии. Сама я начала снимать позже. Моей первой камерой был легендарный Olympus Mju II. Этот фотоаппарат создавал неожиданные цветовые эффекты, когда я снимала на просроченную пленку.

Я бы сказала, что я снимаю в некотором роде энциклопедию Украины. Так же как Фуко начинает свою работу «Слова и вещи», цитируя китайскую энциклопедию, которая разделяет животных на «(а) принадлежащих императору, (б) бальзамированных, (в) прирученных, (г) молочных поросят» и так далее, так и я подразделяю сюжеты своих снимков на следующие категории: абсурдные истории; богоматери; принесенные в жертву животные; смешное; страшное; мясники и странные дети; бесконечно одинокие; потерянные; молящиеся; пьяные; веселые и беззаботные; юные девушки и пожилые женщины. На моих снимках можно найти и друзей, и тотальных незнакомцев (хотя последних, конечно, больше).

Для меня важно ухватить момент, когда человек готов к тому, чтобы его сфотографировали, когда его это не заденет.

Название цикла «Жертвоприношение» не было случайным. Оно связано с трагедией, произошедшей в нашем городке в 1990-х, когда за одну осень умерли трое детей. И с той тоской, которую я ощущаю, когда езжу по стране и вижу такие же города, как мой. В них живут люди, которые там родились и которые по какой-то причине не могут оттуда уехать.

Мой предыдущий проект, «Молчаливые истории», рассказывал о жизни в провинции и об отсутствии границ между деревенским и городским. Он был посвящен городам, основанным в XVI и XVII веках, которые оказались в стороне от созданной Советами сети дорог, соединяющей административные и экономические центры. В результате этого они потеряли все, что когда-то приносило им благосостояние. Те, кому удалось пережить советскую эпоху, не могут найти себе места в постиндустриальном мире и сталкиваются со сложной ситуацией — потерей работы и соцобеспечения, сопровождающейся возвратом людей к образу жизни, характеризуемому суевериями.

Это был мой способ объяснить всплеск религиозности и количество церквей, построенных за последние годы там, где можно было построить больницы и школы.

Слово «жертва» используется в нашей жизни необдуманно. «Жертвоприношение» — это размышления на тему, но одновременно и попытка понять и принять окружающую меня реальность: попытка нырнуть в коллективное бессознательное и создать из этого мой собственный миф.

Награждение финалистов The New East Photo Prize пройдет на церемонии в Лондоне 1 декабря.

Текст и фото: Елена Субач
Интервью: Лиза Премьяк
Оригинал публикации на The Calvert Journal